Читаем Золотая девочка полностью

Золотая девочка

– Поздравляю, – осторожно говорит он. – Какой уже срок?

– Одиннадцать недель. Так что еще рано радоваться. Однажды это произошло на пятнадцатой неделе…

– О, Уилла.

– Когда это случилось в первый раз, я спросила у мамы, был ли у нее когда-нибудь выкидыш. Она сказала, что нет.

– Вот как.

– Я, конечно, хотела, чтобы она понимала мои чувства. Но еще я хотела знать почему. Может, это генетическое, может, у нас в семье случались спонтанные выкидыши. Моя мать солгала. Она сказала «нет». А на самом деле – да. – Они уже подъехали к причалу. Уилла паркуется на стоянке; у них есть еще немного времени.

– Итак, – говорит Бретт со вздохом, и Уилле неловко за то, что она втягивает его в семейную драму, он вот-вот должен уехать. – Когда я читал книгу твоей мамы, мне пришло в голову…

Уилла морщится.

– Ты ведь не прочитала книгу? – спрашивает Бретт.

– Я на тридцать восьмой странице, – признается Уилла.

Он делает вдох.

– Ну так вот, в книге описана такая же ситуация, в которой оказались мы с твоей мамой. – Бретт смеется. – Стотт Маклмор – это точно я, до кончиков ногтей. Но неважно. В книге девушка, Элисон, вызывает Стотта из Калифорнии, сказав, что беременна, но на самом деле лжет. Она… притворяется, потому что боится, что Стотт станет рок-звездой и Элисон его потеряет. Он приезжает домой из Калифорнии, и через несколько недель она говорит ему, что у нее случился выкидыш.

Уилла ахает.

– То есть вы думаете, что мама… притворялась? Она не была беременна? И у нее не было выкидыша? Она солгала вам?

Бретт делает вид, что взвешивает два варианта на ладонях.

– Я не знаю, чему верить. Оглядываясь назад, начинаю думать, что она могла и соврать. Виви тогда еще не пришла в себя после смерти отца, а я внезапно решил начать новую жизнь без нее, ей было одиноко, грустно… она была готова на все, прямо как Элисон. – Бретт смотрит в окно, качая головой. – И, прямо как Элисон, едва я прилетел домой, потеряла ко мне интерес и отправилась в колледж, ни секунды не раздумывая.

Уиллу это задевает.

– Не думаю, что моя мама поступила бы так. Она была хорошим человеком и сильной женщиной, уверенной в себе.

– Когда выросла – конечно, – соглашается Бретт. – Но в семнадцать она вела довольно жестокую борьбу со своими демонами. Элисон как две капли воды похожа на Виви, которую я знал.

– Наверняка в книге Элисон лжет насчет беременности, потому что история так получается интереснее, – возражает Уилла. – Мама любила драматические сюжеты.

Бретт вздыхает.

– Единственный человек, который знает правду, – это Виви, но, к сожалению, ее с нами нет и она не сможет нам ничего рассказать. – Он открывает дверь машины и наклоняется, чтобы поцеловать Уиллу в щеку. – Твоя мама была человеком, Уилла. Как и все мы. – С этими словами Бретт выходит из машины, закрывает за собой дверь и машет в открытое окно. – Спасибо за сегодняшний день. Давай не терять связи.

– Хорошо, – говорит Уилла. Ей хочется убедить Бретта: ее мать не солгала ему и не лишила шанса на карьеру лишь потому, что чувствовала себя одинокой и потерянной в Огайо, но потом Уилла понимает, он прав: единственный человек, который знает ответ, – это Виви. Что, если она действительно соврала про беременность? Может, поэтому Виви никогда даже не заикалась о Бретте Каспиане, об их романе, о песне. Может, ей было слишком стыдно. И это могло бы объяснить, почему мать сказала Уилле, что у нее никогда не было выкидыша: потому что его и не было.

«Мама! – думает она. – Что же ты наделала?»

Уилле кажется, что ей нужно извиниться перед Бреттом, как-то компенсировать ему случившееся.

Вернувшись в «Уи Бит», она отправляет видео с записью песни Бретта Флор маминому рекламному агенту; может быть, та знает кого-то в музыкальном бизнесе, может, это станет первым шагом к тому, что у Бретта появится свой агент.

Потом Уилла сама пересматривает видео. Трижды.