Золотая клетка

– Я много раз вспоминала тот день за последние три года, – тихо, задумчиво произнесла она. – Мне кажется, они не знали, что мы приехали, что приехал Джарен. Наверное, просто не повезло.

Кива задержала дыхание:

– Что случилось?

Наари сжала протез в кулак.

– Их было всего двое: Мятежная королева и Гадюка. Они выскочили из леса на дорогу прямо перед нами, беседуя между собой. Думаю, шли в деревню за припасами, но когда поняли, что перед ними сам Джарен, Гадюка в маске выхватила меч и бросилась на него.

Кива живо представила эту сцену: как удивилась Зулика, встретив Джарена, и как не смогла устоять перед шансом убить его.

– Я… Я застыла.

Сбивчивое признание шло из самого сердца Наари, полного печали и раскаяния.

– Я много лет дралась на джиирванских аренах и ни разу не застывала, ни разу, – прошептала она. – До сих пор не понимаю, что тогда произошло. В глазах темнота, руки и ноги просто не слушаются. Знаю, типичные признаки панической атаки. Такое… – она покачала головой. – Такое случилось со мной впервые. Тело мне не подчинялось, ужасное ощущение. Я ничего не могла сделать.

Она судорожно вздохнула.

– Все вокруг будто замедлилось. Я видела, как Гадюка бросилась на Джарена, видела, как он тянется к своему мечу и едва успевает отразить удар – прямо как сегодня. «Нет!» – закричала Тильда и подняла руку, чтобы остановить меня, но я не представляла угрозы: меня так сковало, что я едва могла вздохнуть. Но потом, кажется, наконец нахлынул адреналин, вспышка света прогнала тьму, как раз когда Джарен оступился и Гадюка начала его теснить. – Наари сглотнула. – Я прыгнула ей навстречу, прямо под удар, но не успела выхватить меч, так что протянула руку, чтобы защитить Джарена, и…

Наари не договорила. Это было и не нужно.

Кива уже поняла, что случилось дальше.

Ее чуть не вырвало. Прямо на шикарный ковер. То, что сделала сестра…

Наари прокашлялась и разжала кулак.

– Дальше все помню смутно. Верис с остальными стражниками поняли, что что-то не так, и уже бежали к нам. Тильда утащила Гадюку обратно в лес. Джарен нашел мне лучших лекарей и отправился на поиски самого современного протеза, какой только существует. Потом он назначил меня Золотым Щитом – никто из королевской стражи не удостаивался этой чести уже более пятидесяти лет. – Наари скромно пожала плечами. – Наверное, я не совсем облажалась.

Борясь с охватившими ее чувствами, Кива кое-как выговорила:

– А сегодня… Сегодня ты впервые увидела Гадюку с тех пор?

– За последние три года я еще несколько раз скрещивала с ней мечи, – ответила Наари. – Но, как и сегодня, она всегда успевает уйти – обычно именно в ту секунду, когда я уже загнала ее в угол. Ей следовало назваться Крысой или Лаской – впрочем, она же скользкая, как змея.

И еще ядовитая, как змея, подумала Кива.

– Так или иначе, у нас с ней незаконченное дельце, – сказала Наари, поправляя края кожаных перчаток. – Когда-нибудь мы его закончим, и уж поверь, я жду не дождусь.

Киве пришлось приложить все усилия, чтобы не показать, как ее задело это жесткое заявление. Сама мысль о том, что эти двое вновь встретятся, о том, что может случиться с каждой из них…

Боги, нужно разобраться уже с мешаниной в сердце.

«Или он, или мы. Они или мы. Не получится сесть на оба стула».

Вспомнив слова Зулики, она прикрыла глаза от нахлынувшей усталости.

– День был долгий, – сказала Наари, вставая. – Я не расскажу Джарену, что ты пошла сегодня за ним, но если это повторится, если кто-нибудь из вас снова попытается сбежать…

– Не повторится, – быстро ответила Кива. – Обещаю.

Она всеми силами старалась не думать о возвращении в Темнолесье через три дня, чтобы Наари не увидела по лицу, что она врет.

– Ложись спать, – уже мягче сказала Наари. – И не переживай о Гадюке и мятежниках. Большую часть жизни я провела в королевстве с продажными властями; народ там был отчаявшийся, полный ненависти. У меня было много причин сбежать оттуда, и здесь я ни за что не допущу подобного. Мятежникам не победить, ни за что. Ты здесь в безопасности. И так будет всегда.

С этими словами стражница чуть улыбнулась и ушла, не заметив, в какое отчаяние ее слова погрузили Киву.

Глава двадцать третья

На рассвете Кива едва не расплакалась, услышав знакомый стук Кэлдона в дверь. Но она позабыла о своей усталости, когда он поприветствовал ее натянутой улыбкой и неприятной новостью: ее брат и сестра ответили, что приняли приглашение на обед.

Хоть Кива и была готова к таким новостям, она все равно злилась на них за то, что проигнорировали ее предостережения – особенно Зулика, учитывая прошлый вечер. Если их разоблачат, всех троих осудят за измену, а за это полагалась публичная казнь в случае, если Валлентисы решат проявить милосердие, или же путевка в Залиндов до конца жизни. От обеих перспектив Киву прошибало холодным потом, несмотря на утреннюю свежесть на улице, куда она пошла вслед за Кэлдоном.