Золотая кровь 2

Она открыла шкаф, и достала шляпную коробку из самого угла. Засунула под шляпку конверт графа Морено, который принесла с собой, и положила коробку обратно.

Спрятать что−то в такое место для женщины вполне естественно. А учитывая, что сеньорита Оливия сбежала, то вообще всё равно, где будет лежать этот конверт.

Она выровняла все коробки, аккуратно закрыла дверцу, ещё раз осмотрелась, чтобы проверить не оставила ликаких−нибудь следов, и подхватив фонарь, направилась к выходу. Бесшумно отперла замок, осторожно потянула за ручку, и в ту же минуту услышала, как кто−то навалился на дверь снаружи.

Эмбер в испуге отпрыгнула в сторону, надеясь, выскочить, как только нежданный гость окажется в комнате. Но дверь распахнулась, и никто не ввалился, лишь на пороге возникла чёрная тень с оранжевыми глазами — Као. Пёс уставился на Эмбер и замер в дверях.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Она в ужасе подумала, что сейчас ей достанется за то, что она пробралась в чужую комнату, и возможно это именно сеньор Виго поставил его здесь для охраны. А она−то дура не заметила такого стража!

Эмбер нащупала рукой биту для крикета, прислонённую к стене у входа, но пёс не двигался, будто и не собирался нападать. Она разглядела на его шее обрывок поводка, явно перегрызенный, а значит, пса привязали, но он откуда−то сбежал. И будто услышав её мысли Као глухо тявкнул и выглянул в коридор.

−Исчадье бездны! − прошептала Эмбер срывающимся на хрипоту голосом. — Као! Замолчи!

Пёс снова глухо тявкнул, заскулил протяжно, выбежал из комнаты, потом снова вернулся и уставился на Эмбер.

И в этот момент страх отступил.

Она поняла, что пёс, прибежал вовсе не для того, чтобы поймать вора в комнате сеньориты Оливии, а, как и в прошлый раз, явно хочет что−то сказать. Вернее показать. И пока он не переполошил лаем весь дом, ей лучше отсюда убраться.

Эмбер выпустила из пальцев биту, вскочила, осторожно выглянула на галерею и, увидев, что там никого нет, спешно принялась запирать замок. Као, бегал вокруг неё, вставая на задние лапы, и скрёб передними по двери, будто торопил, а потом ухватил её зубами за юбку и попытался потянуть в сторону.

−Перестань! — шикнула она на пса.

У Эмбер от страха дрожали руки, и она едва не выронила все отмычки. И когда замок, наконец, закрылся, то у неё даже испарина выступила на лбу, и хотелось только одного − убраться быстрее к себе в комнату, но пёс не дал. Он принялся лаять и скулить, едва она сделал два шага в сторону. Он бросился к ней и снова схватил за юбку, и, понимая, что сейчас сюда сбегутся слуги или люди Джукко, она вынуждена была пойти за ним. А Као едва понял, что она идёт в нужную сторону с громким лаем помчался вперёд по галерее, потом рванул обратно и снова вперёд, словно пытался её поторопить. Эмбер шла быстрым шагом, умоляя Лучезарную сделать так, чтобы никто не увидел, как пёс бросался на дверь комнаты Оливии.

Они прошли галерею, затем Као в несколько прыжков преодолел два пролёта лестницы, и оказался на верхнем этаже. Эмбер взбежала за ним, и услышала, как на его лай отозвались другие собаки, из тех, что обычно на ночь выпускали в сад. Но на галерее третьего этажа Као внезапно лаять перестал, а лишь принялся тихонечко поскуливать. Он замер пройдя всего несколько шагов от лестницы и уставился куда−то в темноту.

И Эмбер тоже замерла, боясь сделать лишний шаг, потому что увидела, на что именно смотрит Као. Вернее, на кого.

Сеньорита Изабель стояла на перилах балюстрады между двумя колоннами арки. Босая, в одной ночной сорочке, она стояла, раскинув руки, и смотрела вниз на внутренний двор. И в этот момент Эмбер поняла, почему здесь Као не лаял. Даже пёс понимал, что любой громкий звук или окрик, и сеньорита Изабель может сорваться и полететь вниз.

Мысли в голове у Эмбер лихорадочно завертелись, ища выход из этой ситуации. Ведь если сеньорита Изабель сорвётся…

О, нет, нет, нет! Только не это!

Немного эфира и Эмбер увидела, как вокруг сеньориты Изабель растекается чернилами огромное облако, похожее на осьминога. А девушка стояла прямо в центре этого чудовищного сгустка темноты, и чёрные щупальца, извиваясь, расползались от неё во все стороны.

−Луч зари… луч зари… темноту озарит…

Изабель пела.

Пела очень тихо, и её голос, волшебный и чарующий, был похож на плач сирены. Казалось, он летит, пронизывая воздух тонкими нитями шёлка, касается самых глубин души, пробирая до дрожи, до костей, заставляя вибрировать кровь в жилах. И от этого голоса сердце у Эмбер сначала замерло, а потом сорвалось в неистовый галоп, а в голове стало гулко и пусто. Осталась только одна мысль…

Она сейчас сорвётся! Ей нужно помешать!