Золотая кровь

Всё это вихрем пронеслось в голове Эмбер, и единственное, что её удержало от того, чтобы не броситься бежать, это какая-то внутренняя уверенность в том, что желание обладать камнем перевесит обычную осторожность сеньора Сильвио Морено. Граф увидит, как близко она подобралась к цели, и промолчит.

И чутьё её не подвело.

Лицо графа осталось совершенно невозмутимым, он лишь кивнул своей собеседнице и тронул её за локоть, будто невзначай. Она повернула голову, и их взгляды с Эмбер встретились. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и ей показалось, вокруг наступила оглушающая тишина. Но это лишь показалось.

Аура амантэ графа была выцветшей, светло-жёлтой, с чуть розоватым краем, как лепесток увядающей чайной розы, опалённой солнцем.

Кто она? Что она умеет? И почему согласилась стать камалео? Это ведь незавидная участь…

Глядя на её наряд и драгоценности, нетрудно догадаться, что эта женщина променяла свой дар на сытую жизнь и относительную безопасность. Хотя и согласилась носить ошейник, как собака.

Исподтишка рассматривая амантэ графа, Эмбер заметила у неё на шее колье. Дымчато-серые камни, оправленные в белое золото. И такие же парные браслеты на руках. Это не просто камни, это ониксид*, очень редкий минерал, который обладает одной особенностью — лишает эйфайров способности выделять эфир, тем самым делая их соседство отчасти безопасными для человека. Граф вложил в эти камни целое состояние, видимо, его амантэ очень ему дорога. Или просто очень нужна. Или и то, и другое. Иметь официального камалео может позволить себе далеко не каждый сеньор в Акадии. Да и не каждый сможет найти и приручить эйфайра, подчинить его себе и не бояться, что однажды тот выпьет его досуха и сбежит.

Но эта женщина слаба. Эмбер ощутила, как она пытается прочесть её ауру, но не может. Она не Джарр, и сопротивляться ей совсем несложно. Всё, что она может — это видеть, на большее её способности не распространяются… на первый взгляд. И будь Эмбер не так взволнована, то издалека эта камалео и не увидела бы, кто она такая. Ониксид постепенно убивает эйфайра, ослабляет его способность подпитываться от других и выделять эфир. И если амантэ графа носит эти камни достаточно долго, то её судьбе не позавидуешь. Скоро она превратится в обычную быстро стареющую женщину, а без своих способностей зачем она Его светлости?

Эмбер опустила взгляд. Не стоит так пристально её разглядывать. И так видно, что Эмбер ей не понравилась. Голубые глаза любовницы графа были уж слишком холодны. Может, она почувствовала в ней соперницу? Ведь когда она станет не нужна графу, тот просто отправит её на корм крокодилам. И Эмбер видела, что она это понимает. Эмпат всегда чувствует такое. А от амантэ графа исходило чувство безысходности.

Нужно разорвать эту связь, ей сейчас совсем ни к чему кому-то сочувствовать! Ей бы самой выкрутиться из этой ситуации!

Эмбер немного отступила назад, так, прикрывшись наполовину спиной сеньор де Агилара, и, чтобы отстраниться от сопереживания, прислушалась к разговору. К ним присоединился дон Диего и ещё несколько сеньоров. Они обменивались любезностями и неспешно беседовали. Разговор перескакивал с политики на обычные вопросы вежливости и возвращался обратно к теме заседаний.

− …а как здоровье дона Алехандро?

− Вашими молитвами, дон Габриэль. Благодарю… ему уже лучше…

− Думаете, синяя ложа будет против? Что скажете, дон Диего?

− Разумеется, против! Да они жабу готовы сожрать, лишь бы пойти против наших предложений!

Эмбер стояла позади своего хозяина, как и полагается помощнику, и старалась оставаться как можно менее заметной. Она пыталась уловить смысл того, о чём идёт разговор, но всего было слишком много. Она не знала всех этих людей, не знала, о чём они говорят и в чём смысл несогласия одной ложи с другой. От пережитого волнения руки у неё всё ещё были холодными, а внешнее спокойствие стоило ей огромных усилий. И Эмбер очень надеялась, что это посещение сената будет для неё первым и последним.

− Сеньорита Кэтэрина, нам уже пора, − граф подал своей амантэ руку и чуть поклонился собеседникам, собираясь уходить. — Сеньоры, было приятно видеть вас здесь.

− Ждём вас на фиесте, сеньор Морено, − кивнул в ответ сеньор Виго.

− Непременно…

На какую-то секунду взгляд графа задержался на лице Эмбер, но и только. И вот уже он и его спутница пошли прочь к лестнице, а Эмбер медленно выдохнула. Ей показалось, что она не дышала нормально целую вечность.

Граф её не выдал. Хотя укрывать эйфайра — это преступление. А пустить эйфайра в сенат — очень серьёзное преступление. Да и нанять эйфайра украсть камень, и не у кого-нибудь, а у одного из грандов Лазурного двора — это вообще ужасное преступление. Граф рисковал, и очень сильно. Он так много поставил на карту, что после такого ей точно не жить.