Золотая легенда. Том I

Во вовремя болезни она не давала себе никакого послабления, хотя других болящих щедро наделяла всем и позволяла употреблять в пищу мясо: казалось, она не признавала равенства, и милосердие к другим обращалось в суровость, если это касалось ее самой. Расскажу о том, чему сам был свидетелем. В июле месяце, когда стояла невыносимая жара, она заболела жестокой горячкой, так что все впали в отчаяние, но затем милостью Божией начала поправляться. Врачи убеждали ее для утоления жажды пить понемногу слабое вино, чтобы вода, которую она пила, не вызвала у больной водянку. Я просил блаженного епископа Епифания убедить ее или даже принудить пить вино. Однако, будучи мудрой и проницательной, она тотчас поняла мою уловку и, засмеявшись, сказала мне, что епископ говорил с ней моими устами. Что же дальше? Когда блаженный первосвященник после долгих наставлений вышел из комнаты, я спросил, преуспел ли он, увещевая ее, и Епифаний ответил: «Преуспел настолько, что она почти убедила меня, старца, никогда более не пить вина».

Она часто пребывала в печали, но сильнее всего скорбела о смерти близких, в особенности своих детей. Когда скончались муж и дети, она едва не простилась с жизнью: осеняя крестным знамением уста и тело, она уповала, что крест смягчит материнскую скорбь. Родительские чувства сокрушали верующую душу, и, побеждая духом, она сама побеждалась телесной немощью.

Она знала Священное Писание наизусть и, хотя любила евангельские истории и называла их основой истины, более следовала их духовному разумению и увенчала этой вершиной здание своей души. Упомяну и о том, что завистникам может показаться невероятным. Она захотела выучить еврейский язык, который я с отроческих лет изучал с большим старанием и трудом, преуспев в нем лишь отчасти, и продолжаю непрестанно заниматься им, не оставляя его, чтобы он не оставил меня. Ей удалось изучить этот язык настолько хорошо, что она пела псалмы по-еврейски, и речь ее была полностью свободна от латинизмов. Дочь Павлы, святая Евстохия, также выучила еврейский язык, чему все мы свидетели.

До сего времени мы плыли при попутных ветрах, и корабль наш рассекал глади вод, легко скользя по морским волнам. Ныне же речь наша разбилась об утесы, ибо кто может без слез говорить о том, как умирала Павла? Она тяжко заболела, или, лучше сказать, обрела то, к чему стремилась, дабы покинуть нас и полнее соединиться с Господом. Но зачем я медлю и лишь продлеваю свою скорбь, заставляя других страдать еще дольше? Благоразумнейшая из жен почувствовала приближение смерти: когда тело и члены ее уже хладели и лишь тепло души трепетало в священной и святой груди, она, как будто направляясь к своим и покидая чужих, тихо повторяла стихи: Господи! Возлюбил я обитель дома Твоего и место жилища славы Твоей (Пс 26 (25), 8). Как вожделенны жилища Твои, Господи сил! Истомилась душа моя, желая во дворы Господни (Пс 84 (83), 2-3). Когда же я спросил ее, почему она молчит, почему не хочет отвечать, не терзает ли ее какая-нибудь боль, она ответила на мой вопрос по-гречески, что не испытывает никакого страдания, но созерцает лишь мир и покой. После чего она смолкла и, закрыв глаза, как бы отрешилась от всего земного. Вплоть до последнего вздоха она повторяла все те же стихи, но мы, склонившиеся к ней, уже не могли ее услышать.

На похороны Павлы собрались толпы со всех городов Палестины. Кого из монахов, бежавших в пустыню, удержала его келья? Кого из дев удержала ее сокровенная обитель? Все полагали святотатством не отдать последний долг столь славной жене, пока она еще не была погребена под храмом близ пещеры Рождества Господня. Досточтимая дочь ее, дева Евстохия, подобно младенцу, приникшему к материнской груди, не могла оторваться от своей родительницы, она целовала ее очи, касалась лица, обнимала тело и желала быть похороненной вместе с матерью. Господь свидетель: мать не оставила дочери ни единой монетки, но завещала ей заботу о бедных и, что много труднее, попечение о бесконечном множестве братьев и сестер, поддерживать которых трудно, оставить же неблагочестиво. Прости же, о Павла, и укрепи своими молитвами последние годы старости твоего почитателя».

XXX. De Sancto Juliano О святом Юлиане

Юлиан происходит от jubilus, что значит ликующий, и ana — вверх. Поэтому Julianus подобен jubilianus, ведь он с ликованием стремился ввысь. Или же его имя происходит от Julius — начинающий и anus — старец. Ведь в служении Богу он был подобен старцу благодаря своему долготерпению, но в собственных глазах был только начинающим.

Юлиан был епископом Манса. Рассказывают, что именно он был тем прокаженным Симоном, которого Господь исцелил от проказы и который призвал Господа на пир. После Вознесения Господнего Юлиан был рукоположен апостолами в епископы Манса.