Золотая легенда. Том II

В связи с рассказом о событиях VII в. Иаков Ворагинский приводит легендарное жизнеописание пророка Магомета и кратко говорит о законах и обычаях мусульман. В эпоху Крестовых походов в результате постоянных контактов христиан с мусульманским миром появляется ряд сочинений, рассказывающих о жизни пророка и его учении. Аббат Клюнийского монастыря Петр Достопочтенный (1094-1156) переводил на латинский язык арабские тексты. В богословском труде Краткая сумма он стремился разоблачить учение Магомета как еретическое, в котором некоторые истинные положения перемешаны с ложными. Основываясь на его трактате, Винсент из Бове в Историческом зерцале (XXIII, 39-67) говорит о жизни Магомета и религиозных представлениях мусульман. Иаков Ворагинский отчасти заимствует этот материал при написании своего текста.

Излагая исторические события последующих веков, Иаков Ворагинский берет за основу Хронику Сигеберта из Жамблу (ок. 1030-1112), дополняя рассказ сведениями и «вставными новеллами» из других источников. Примечательно сказание о Беде Достопочтенном, заимствованное из Жизнеописания Беды (PL Vol. 90. Col. 53F): в Золотой легенде есть множество ссылок на сочинения Беды Достопочтенного, но нет отдельной главы, посвященной этому святому.

Рассказ о правлении королей из династии Каролингов основан на Хрониках Сигеберта из Жамблу и Гелинанда из Фруамона (ок. 1160 — после 1229). Оба хрониста следовали историографической традиции, восходящей ко времени Карла Великого. Некоторые детали повествования заимствованы из Жизни Карла Великого историка Эйнхарда (ок. 770-840). Поскольку Винсент из Бове, говоря об этом историческом периоде, также цитирует указанных авторов, между отдельными главами из XXIII и XIV книг Исторического зерцала и текстом Иакова Ворагинского есть много совпадений.

Любовь автора Золотой легенды к старинным преданиям сохранила в книге германскую легенду об императоре Генрихе II, повторяющую известные мотивы фольклорных сюжетов о грозном короле и ребенке-найденыше, которому суждено унаследовать королевскую власть. Иаков Ворагинский пересказывает главу из поэтического сочинения Готфрида Витербоского (ок. 1120 — ок. 1196/1198) Пантеон (MGH Scriptores. Vol. 21. P. 243-247). Готфрид отмечает, что предание связано с историей основания монастыря Хирзау в Шварцвальде, одного из крупнейших и влиятельных бенедиктинских монастырей Германии. Краткое изложение этой легенды есть также в Хронике Мартина из Троппау (MGH Scriptores. Vol. 22. P. 466-467), составленной между 1265 и 1277 гг.

Заключительная часть главы CLXXXI посвящена истории германских императоров и событиям, связанным с противостоянием императоров и Римских Пап в XI-XIII вв. По сравнению с первой половиной текста главы, где автор неспешно разворачивает перед читателем картины легендарного прошлого, рассказ становится более конспективным, его часто прерывают извлеченные из хроник XI-XIII вв. упоминания о стихийных бедствиях и грозных знамениях, предвещавших христианскому миру нескончаемые беды. Иаков Ворагинский доводит повествование до 1250 г., завершая его кратким рассказом об императоре Фридрихе II.

Таким образом, рассказ о Папе Пелагии становится поводом к созданию блестящей по стилю исторической хроники, по первым изложенным в ней событиям получившей название «Ломбардская история». Впоследствии это заглавие перешло на всю книгу Иакова Ворагинского. Отметим, что созданное им небольшое историческое сочинение, как часть Золотой легенды, на протяжении веков пользовалось неизменной популярностью у читателей, находивших в хронике многочисленные сведения о событиях VI-XIII вв.

Глава CLXXXII. Об освящении церкви

Последнюю главу Золотой легенды можно рассматривать как пространный эпилог, в котором автор говорит об освящении храма материального, то есть церкви как священного пространства, и храма духовного, каковым является собрание всех христиан.

Порядок и символический смысл строительства, украшения и освящения церкви материальной описан в книге Сикарда Кремонского Митрал, или Сумма о церковных богослужениях, I (PL Vol. 213. Col. 13-56). На этот труд неоднократно ссылается Иаков Ворагинский.

О человеке как о сосуде Божием и вместилище Божией благодати во многих главах Золотой легенды говорится от лица апостолов и святых мучеников, свидетельствующих о христианской вере перед лицом гонителей. Глава завершается торжественным описанием обряда крещения: Иаков Ворагинский вновь обращается к проповедям святого Бернарда, под влиянием которых написаны многие страницы Золотой легенды.