Золотая лоция

Все стребляне, бурундеи и полтески теперь были в городе. Едва не ссорясь друг с другом, не желая опоздать к дележу, и боясь, что им может не достаться добычи, и самое ценное успеют забрать другие, все торопились. Из-за этого жестокость усилилась и широко разгулялась, не сдерживаемая теперь никакими законами и стеснениями. Началось повальное избиение безоружных. Согласие и несогласие жертв при этом одинаково вызывало ярость насильников. Хмельные напитки и радость безнаказанности породили бесчинства не виданные многими ранее. В открытых домах перерывали теперь все вещи снова, в запертых домах с грохотом разбивали двери, вытаскивали и обыскивали всех, даже люльки младенцев разбрасывали по земле, раздевали донага на холоде и женщин, разыскивая вшитые в одежды монеты и гривны, вырывали вместе с волосами височные кольца, избивали мужчин за малейший намёк на сопротивление или отказ выдать место тайника семьи с ценностями. Тут-же к дверям и вытащенным на улицу лавкам многих привязывали и пытали, поджигая факелами кожу, бороды, отрезая уши, носы, языки и губы, разрезая до ушей рты. Ударами кнутов вырывали куски мяса вместе с кожей из спин несчастных, глумясь, справляли на них с хохотом большую и малую нужду, насиловали молодых женщин и девушек, пытаясь заставить говорить отцов и братьев, и просто от перевозбуждения. Несколько домов были подожжены вместе с закрывающимися там семьями, и дикие крики несчастных пересиливали даже плач и мольбы истязаемых, стоны раненых и проклятия старух. Нескончаемый вопль ужаса висел над городом, дым пожарищ и смрад горелого тела, вызывающий кашель. Мёртвые собаки лежали вперемешку с хозяевами и убитой для потехи домашней скотиной. Кровь людей и животных, смешиваясь с нечистотами и талой весенней водой, текла ручейками к Волхову.

Наверное, так вели бы себя хазары, грабя город, не нужный им впоследствии как источник дани, рабов и ремесленников. Город, взятый приступом, с жертвами, где-то далеко от своих хазарских владений, не нужный им и чужой по духу, вере и народу. Трудно было ожидать такого-же от князя кривичей, связанного с князем поволховья общим главным богом, предками, договорами, общими врагами, делами торговыми. Не было только поголовного истребления, как это было принято в тех случаях, когда нужно было освободить землю от чужого народа для того, чтобы заселить её своим многочисленным народом, или в случае, если требовалось устрашить соседние города и правителей. В случае с Новым городом-на-Волхове у Стовова не было цели устрашать город Ладогу, Старую или Новую Русу, а тем более далёкое Гнездо или Полоцк. Чудь, водь, ятвяги и словены, русы и прочая литва и так знала буйный нрав восточных кривичей и их союзников. Очищать поволховье и поневье от этих племён, значило открыть свободный путь в голядские земли до Москвы и далее, многочисленным пруссам, куршам и норманнам из заморья, и не их дружинам, а целым семьям. У Стовова Багрянородца не хватало своих людей для того, чтобы даже ключевые места заселить, и от Стовграда до бурундейского Резана, в невыразимых диких просторах, могло поместиться любое крупное западное племя, хоть половина всех германцев или славян, и жить там годами, не давая о себе знать, и никто об этом не узнает в Стовграде. Если только торговцы не расскажут о дымах над лесом.

Стребляне поставили на площади шест с перекладиной, с растянутой на ней шкурой рыси, и сносили добычу туда, под охраной Ори и ещё нескольких опытных воинов волчьих шкурах, чтобы она не стала добычей ещё кого-нибудь. Несколько бурундеев пытались перейти по мосткам на торговую сторону, но были обстреляны их луков засевшими там торговцами. С царапинами, ушибами и бол шой досадой отступили обратно. Кто-то отравился жаловаться Мечеку, предлагая пойти на приступ торговой стороны всей силой, а другие вернулись к более лёгкой добыче. Полтески, после убийства массы мужчин на площади, занимались тем, что пытали кузнецов, смоловаров и других мастеровых, и преуспели в этом, откопав несколько кувшинов с серебряными резанами. Им же достались отличные ножи, несколько превосходных клинков мечей, десятки закалённых наконечников для стрел и копий, и приготовленные для продажи четыре тонкие кольчуги и множество колец к ним. Вольга нашёл несколько золотых проволок для шейных гривен и височных серёг, а Хетроку его воины поднесли расшитые стеклянным бисером мягкие и удобные новые сапоги с кожаной шнуровкой. После того, как под пыткой огнём вирник Чагода выдал места княжеских тайников, княжеские дружинники забрали, наверное, самое ценное, что было в Новом, за исключением сокровищ торговой стороны. Им досталось несколько кувшинов серебрянной резании, янтаря и речного жемчуга из подпола палат Водополка и дома его дружины, посуда и золотые украшения княжён.

— Для сохранности, — пояснил Семик, протягивая сразу две руки к золотым гривнам испуганных девушек.