Золотая шпора, или путь Мариуса

— Как Черные Холмы? — ошарашенно переспросил Мариус.

— Смотри же! — и Крон принялся манипулировать блестящими штучками на своем дьявольском устройстве. В волшебном окне возродились цветные облака. Вдруг началось головокружительное мельтешение, которое почти тут же остановилось. Облака расплылись, и Мариус увидел малопонятную картину: голубая извилистая линия, серая прямая черта, желтые и зеленые крупно нарезанные квадраты и совсем микроскопические треугольнички, между которыми что-то шевелилось.

— Вот твои Черные Холмы, — сказал Крон с непередаваемым самодовольством.

Мариус обиделся. Издевается, что ли, этот глист бледный?

— Понимаю, ты никогда свою деревню такой не видел, — усмехнулся Крон. — Уточню: это вид Черных Холмов с высоты птичьего полета. Вот эта голубая лента — река, которую вы называете Кельрон. Это — дорога на город, который вы называете Реккель. Теперь ясно?

Колдовство, подумал Мариус, и колдовство самого дурного пошиба. За такие дела в былые времена без разговоров жгли на кострах. Конечно, за последнее время Мариус здорово излечился от суеверий, которыми полна душа крестьянина. Общение с астрологами, Котами и Любовниками приучает смотреть на потустороннее намного проще. Но фокусы Крона — совсем другое дело. От них не просто пахнет серой. Они сами сера и есть.

— Не хочу я смотреть! — Мариус замотал головой.

— Не бойся, это не дьявольское изобретение. Смотри, — Черные Холмы начали стремительно приближаться — и Мариус уже смог ясно различить свой скромный домишко. Еще чуть-чуть — и он увидел во дворе сутулого Хенрика. Облокотившись на плетень, братец, как обычно, болтал с кем-то, скрытым тенью липы. Земля стремительно приближалась — и Мариус невольно зажмурил глаза, боясь расшибиться при падении с ужасной высоты.

— Открой глаза! — услышал он голос Крона.

Старик отец сидел, дымя трубкой, на лавке у сарая. Был вечер. Слабые осенние лучи заливали картину лимонным соком. Близился вечер. Работа закончилась. Лицо у отца было усталое, но довольное.

— Убери это! — крикнул Мариус и резко отвернулся.

Крон пожал плечами.

— Напрасно. Думаю, тебе любопытно было бы узнать, чем сейчас занимается твой друг Уго.

— Мне не интересно, — отрезал Мариус. Он не хотел из чистого любопытства смотреть на Уго, пострадавшего по его, Мариуса, вине.

— Тогда разговор окончен. Счастливого пути, — сухо произнес Крон.

Мариус почувствовал в голосе долговязого хозяина досаду и злорадно ухмыльнулся. Небось, хотели купить деревенщину на дешевые фокусы! А ведь не вышло!

Мариус, не прощаясь, сделал несколько шагов к двери. И вдруг одна мысль озарила его. Ради такого можно и с Черным Демоном дело завести.

— Может, ты и другие чудеса творишь? — спросил он, оборачиваясь к Крону. Тот смотрел сквозь Мариуса, и зрачки его пульсировали.

— Расмуса ты оживить смог бы? — продолжал Мариус, безуспешно стараясь придать голосу хотя бы подобие льстивости.

— Это не входит в эксперимент. Кроме того, мы работаем только с активной протоплазмой, — механически отозвался Крон.

Ну, конечно, подумал Мариус. Пустые надежды! Он повернулся и решительно преодолел гулкое пространство враждебного зала. Дверь. Коридор. Плафоны. И вперед, вперед и еще раз вперед!

Мариус не задумывался, как он выберется из шахты. Логика ситуации предполагала, что выход найдется сам собой. Так и получилось. В конце коридора Мариуса ждала открытая дверь, и он оказался в комнате, где его инструктировали гномы. Он тупо посмотрел на странный стол, где по-прежнему лежал только пресловутый лист бумаги. Мариус машинально взял бумагу в руки и с отстраненным удивлением обнаружил, что текст-то тут новый! С чувством, толком, расстановкой Мариус прочел: "Герцог Бони, город Смелия, Талиния".

И только после этого Мариус задал себе вопрос: а зачем ты, друг любезный, прочел записку? Ведь не собирался же! Но, увидев ее здесь, почему-то совершенно забыл о благих намерениях. То ли плафоны проклятые загипнотизировали, то ли нечистая сила окончательно завладела сознанием. И что теперь? Адрес слишком прост, чтобы его можно было забыть. Мариус разорвал записку и швырнул клочки в угол. Но разве это поможет? Перед мысленным взором Мариуса адрес тотчас же восстал во всей своей неистребимой простоте.

Черт подери грамотея Уго за его науку!