Золотарь, или Просите, и дано будет…

А пальцы-сардели по клаве – что твой пианист в Альберт-Холле. Трынь-трынь-трынь! Кнопочки в ответ: шур-шур-шур! И мышка контрапунктом – клик-клик! Фигня, говоришь? Вон и принтер загудел, всосал лист бумаги.

– Я щас…

Колобок в джинсе катится за дверь. По дороге Карлсон судорожно дергает из кармана мобилку. Как назло, телефон застрял и не желает являться на свет божий.

– Что с ним?

– Не знаю, – басом вздыхает Натэлла. – Вы тут все психи.

– А ты?

– И я. Раз тут…

Возвращается Карлсончик через пару минут. Взъерошенный, глазки бегают. Сунулся к принтеру, схватил листок с распечаткой. Близоруко щурясь, уткнулся в него носом. А нос-то у тебя вспотел, дружище! Весь в росе, как огурец на грядке.

И снова – к компьютеру.

Меня заело любопытство. Откатываюсь вместе с креслом – так, чтоб видеть Карлсонов монитор. В сеть полез? Нет. Вывел на дисплей какую-то таблицу, сверяется с распечаткой. Губы пляшут качучу – беззвучно. Что ж ты нарыл, брат? И признаваться не хочет… Снова за телефон схватился. Тычет в кнопки.

Не отвечает телефон. Что делать будешь, охотник?

– Рита?

Решил находкой поделиться?

– У меня…

Не слышит Рита. В орхидеи зарылась.

– Рита!

– Что?

В голосе Риты звучит неудовольствие.

– Я нашел…

– Потом.

– Интересное…

– Потом.

– Хочешь посмотреть?

– Не хочу.

– Оно клевое!

– Я занята.

– Иди лесом, – подключается Шиза. – У нас интересного – зашибись.

– Рита! Ты такого еще не видела!

– Скинь по сетке!

Спелись дамы. В унисон.

– Не могу по сетке! – упрямится Карлсон. – Я большой файл на закачку поставил. Боюсь, зависнет.

Врет. Неумело и глупо. Что на него нашло?

Краем глаза замечаю: Натэлла тоже уставилась на Карлсона. Судя по выражению ее лица, фрекен Бок готова взяться за мухобойку. Неужели Карлсон импицирован?! Да или нет, но толстяк, не в силах усидеть на месте, винтом выворачивается из кресла. И я понимаю: один его шаг к шкафу, за которым притаилась Рита – и в "нижнем котле" начнется битва титанов. Натэлла, кто б сомневался, скрутит беднягу в бараний рог. Но в этот момент лучше находиться где-нибудь подальше.

В идеале, в Антарктиде.

Однако Карлсон за шкаф не спешит. Напротив, он демонстративно прикладывает палец к губам и начинает делать Натэлле странные знаки. Тычет кулаком в сторону шкафа, подмигивает, как припадочный, приплясывает на месте…

Натэлла, мягко говоря, изумлена.

Я, грубо говоря, хренею.

Может, именно так и ведут себя импы, прежде чем броситься на жертву? Или это у каждого индивидуально? Видя тщету своей клоунады, Карлсон, вопреки собственному призыву к молчанию, вновь подает голос:

– Ритуля! Не пожалеешь! Никуда твои кактусы не денутся…

И башкой мотает – то на шкаф, то на Натэллу.

– Карлсон, ты нас достал!

Шиза "на взводе". Она вообще заводится с пол-оборота. Пот заливает лицо Карлсона. А еще говорят "звездеть – не мешки ворочать"! Врут. Однозначно.

– Ритушечка! Ритунчик! Что тебе, трудно? Всего на минуточку…

– Ты и мертвого уговоришь…

Льда в голосе Риты хватит, чтобы остудить целый взвод разгоряченных Карлсонов. За шкафом возмущенное шуршат. Сейчас из норы явится разгневанная мышь! Я бросаю взгляд на Натэллу – и бегемоточка, словно только этого и ждала, начинает действовать.

С неподражаемой грацией.

– Дай и мне посмотреть!

– Эй, полегче!

Внезапный интерес телохранительницы более всего походил на торнадо. Вы когда-нибудь видели торнадо в отдельно взятой комнате? Вам повезло. Вспугнутыми птицами взвились бумаги. Отчаянно застонали половицы; Карлсона унесло вбок, на мое рабочее место. Он с трудом устоял на ногах, схватившись за стол. Смахнул на пол клаву с "мышью". И теперь зло пыхтел, налившись дурной кровью.

Вовремя я откатился!

Из-за шкафа возникла Рита. Симпатичный, но неумолимый айсберг надвигался на "Титаник". Но Натэлла Ритой пренебрегла. А злосчастным монитором – тем более. Она следила за действиями Карлсона.

– Ты чего?!

– Что ты нам хотел показать, Карлсончик?

Вот я и узнал, как мурлыкают боевые бегемоты!

– Показать? Айпишник! Посмотри айпишник, дура!

Внезапно Карлсон захохотал. Давясь, булькая, он продавливал слова сквозь смех, как фарш через мясорубку.

– Вот! Вот – распечатка! Смотри! Да прикрой же Риту!

– От тебя?

– Не от меня, дура! На айпишник гляди! Ты ж их все знаешь!

– Ну, допустим…

– Должна знать! Должна!

На какое-то мгновение Натэлла растерялась. Но – лишь на мгновение. Одной рукой она выхватила у Карлсона распечатку, другой махнула Рите: стань, мол, рядом! Не выпуская Карлсона из поля зрения, скосила глаза на бумагу, на монитор…

– Что там? – не выдержала Рита.

– Скачок траффика.

– Где?

– У нас. Ай-Пи… Шизина машина.

Натэлла кивнула на шкаф.

– Я ж говорил! Етить-колотить!

– Что ты говорил?

– Я знаки подавал! А ты!..

– Знаки?! Ты рожи корчил! Не мог по-человечески сказать?

– Так я ж… чтоб не спугнуть…

– И кого ты боялся спугнуть, дорогой?

В проходе, привалясь худым плечом к шкафу, стояла Шиза. С презрением она изучала трясущегося Карлсона. Так смотрят на бомжа, спящего в луже блевотины.

– Тебя, дорогая, – за Карлсона отвечает Натэлла. – Увы, тебя.