Золото

Ореанцы бегут на крик Лудо. Наверное, они доверяют ему, увидев, что он и сам отбивается от двух стражников Калла. Эмони рядом с ним тоже сражается, держа в руке кинжал и крутясь на месте. Она отражает удары стражника, не подпуская его к убегающим ореанцам. За ними стоит Бреннар, а у его ног – пышное волшебное кольцо. Цветы и трава образуют идеальный круг – намного больше того, которым мы пользовались до этого.

Трое ореанцев входят в круг и тут же исчезают. Потом в него проходит еще несколько человек, и еще, и еще, и я чувствую отчаянную надежду.

Мы можем сбежать. Мы можем вывести всех в целости и сохранности.

Лудо и Эмони продолжают отбиваться, но боковым зрением я вижу, как к ним спешат еще несколько стражников. От каждого шага Вика, пока мы несемся к кругу, рука трясется, и я не могу ни думать, ни говорить.

– Подожди, – хриплым голосом говорю я, но не думаю, что Вик вообще меня слышит.

Оглянувшись, я вижу, что Калл, следуя за нами, осматривает двор. Он замечает Бреннара и круг, видит, как его стражники сражаются с Лудо и Эмони, а затем переводит взгляд на меня. Он не бежит, не торопится. Просто шагает за нами, предвещая взглядом смерть, и тащит за собой Элору.

Я должна добраться до нее.

– Подожди! – Я толкаю Вика, и на сей раз он меня слышит. Вик наклоняет голову, смотря на меня, пока я пытаюсь выпутаться из его рук. Он отпускает меня, и мы пошатываемся. Я падаю, чуть не вывихнув лодыжку.

– Что ты делаешь? – кричит он, снова протягивая ко мне руки.

Я вырываюсь.

– Я не могу уйти без нее!

– Аурен… – Внезапно он переводит взгляд мне за плечо, а потом с силой отталкивает.

Я спотыкаюсь, и в тот же миг меч, который был направлен на меня, со свистом опускается на Вика. Я громко охаю, когда лезвие вонзается ему в плечо, и Вик кричит от боли.

Его рукав разрезан, а из раны хлещет кровь.

Но я смотрю на нее с удивлением, потому что кровь… не красная.

Она золотая.

Глава 51

Аурен

Меня берет оторопь. Все мысли замирают.

Я смотрю круглыми глазами, чувствуя, как сбивается с ритма сердце. Мой взгляд прикован к золотой крови, которая хлещет из раны Вика.

Слышу голос Эстелии: «Все Терли рождались с какой-нибудь золотой частичкой».

В памяти всплывает лицо Вика, как он смотрел на меня, когда мы впервые встретились на поле.

«Вы и правда она…»

Невероятная правда сносит меня, обрушившись оглушающим зарядом. Удивление, неверие и негодование рассеиваются, увлекая меня в разные стороны. Возникает ощущение, будто кто-то выбил из меня дух и снова, и снова наносит удары, пока я пытаюсь отдышаться.

На долю секунды мы встречаемся взглядами. Его золотая кровь разливается между нами, наполняя меня новым открытием.

Выражение его лица…

Полное сожаления.

Преисполненное чувства вины.

Пропитанное скупым признанием, которое орошает нас, проливаясь дождем прошлого и настоящего.

Вик – Терли.

Я слышу лишь это. И думаю только об этом.

Пока наша связь не прерывается, когда Вик поворачивается к стражнику, пытавшемуся на меня напасть. Время вырывается из паузы, как резко распахнувшаяся дверь.

Вик двигается с поразительной скоростью. Одной рукой он хватает стражника за лицо и дует.

Из него вдруг вырывается облако золотистого пепла. Густой и липкий, он влетает стражнику в рот, оседает на его губах, языке. Стражник давится, но блестящий пепел продолжает собираться, окутывая густым облаком пыли его голову и мешая видеть.

Он машет руками, пытаясь вычерпать пепел изо рта, чтобы дышать, но не выходит. Стражник падает на землю, а Вик разворачивается и выхватывает спрятанный кинжал в тот же миг, как на него нападает другой гвардеец.

Краем глаза я замечаю какое-то движение и резко оборачиваюсь. На меня бросается стражник, замахнувшись клинком. Но он не успевает нанести удар, потому что позвоночник у него ломается пополам, как ствол дерева. Он падает вперед и умирает до того, как ударяется о землю, смотря невидящим взглядом.

– Ее не трогать! – кричит Калл, спеша ко мне. Он тащит за собой Элору, и ее ноги волочатся по траве.

Я прижимаю к груди ноющую руку и поворачиваюсь к нему, чувствуя, как путаются мысли.

Последние ореанцы пытаются добраться до круга. Лудо сражается. Эмони сражается. Вик сражается. К нам бегут еще стражники и окружают со всех сторон.

– Отступаем! – кричит Вик. – К кругу! Быстрее!

Я смотрю на Элору, видя на ее лице ужас. Видя годы насилия и унижения. Все это из-за мужчины, который крепко ее держит.

– Аурен! – кричит сзади Вик. – Нужно уходить!

– Я ее не оставлю! – бросаю я через плечо.

Превозмогая боль, я выталкиваю из себя магию, пропускаю ее по ладоням. На траву падают вязкие сгустки.

Калл насмехается над моими жалкими потугами.

– Почему гниль перешла к тебе?

Я не отвечаю ему, и он крепче сжимает кулак; его магия усиливается.

Сжимает, сжимает, сжимает.

Я трясусь всем телом. От гнева. От решимости. Пытаюсь сосредоточиться на магии даже сквозь изнуряющую боль.

– Пошел ты!

Я направляю вперед свернувшееся золото. Заостряю его. Оно вонзается в руку, которой он стискивает Элору, и ему приходится ее отпустить. Из раны сочится кровь, но он поднимает эту руку и щелкает пальцами.