Золото

Мы идем обратным путем, а потом поворачиваем не направо, а налево, но только Ненет хочет свернуть за угол, как я хватаю ее за рукав и тащу назад. Я показываю пальцем, и она охает, заметив пятерых солдат, стоящих к нам спиной. Перед ними собрались люди, лица у них напряженные и недовольные, и они препираются, споря, можно ли им проехать.

– Вам нужно выехать на главную дорогу! Поворачивайте назад! – кричит стражник.

Они никого не пропускают, подталкивая к главной улице.

Мы с Ненет встревоженно переглядываемся и тихонько поворачиваем назад. Пытаемся свернуть в еще два переулка, ответвляющихся от главной улицы, но один перегорожен лошадьми, а другой ведет в тупик.

Проклятие.

Мы останавливаемся у черного хода, прячась от дождя под низким карнизом.

– Мы совсем рядом с площадью, – с нескрываемым расстройством говорит Ненет. – Все лавки расположены там по кругу. Нам не выбраться. Придется вернуться к дороге.

Голова кружится, и я вся сжимаюсь. Не люблю чувствовать, будто угодила в ловушку.

– Сколько потребуется времени, чтобы выбраться из города?

– Обычно минут двадцать. Но в такой толпе, наверное, дольше.

Она смахивает с носа воду.

– Будем осторожны. На улице полно людей, среди которых можно затеряться, и Гейзел вам поможет. – Она протягивает руку и заправляет прядь моих волос под плащ, натянув капюшон мне на лицо. – Так лучше. Готовы?

Я смотрю на небо, пытаясь угадать, сколько сейчас времени. Из-за грозы трудно сказать наверняка, но у меня должен быть еще час дневного света.

– Тебе нужно остаться здесь, – говорю я Ненет. – Я могу выбраться из города сама. Я их не боюсь.

Она качает головой.

– Нет.

– Это опасно, – убеждаю я ее. – Или нам хотя бы стоит разделиться…

Она бросает на меня свирепый взгляд.

– Довольно об этом. У вас сломаны крылья или повредился слух? Я уже сказала, что иду с вами.

– Какая же ты упрямая, – бурчу я.

– А у вас проблемы со слухом – вы слишком молода, чтобы страдать этим недугом. Стоит поменьше говорить и побольше слушать.

На моих губах появляется улыбка. От ее слов я вспоминаю Дигби.

А ее прямолинейность наводит меня на мысль о Милли.

– Знаешь, ты мне кое-кого напоминаешь.

Она приподнимает бровь.

– Вы слушали этого кое-кого? Или больше болтали?

У меня вырывается смешок.

– Точно болтала.

– Хм. Плохая привычка.

– Наверное.

И хотя я улыбаюсь, мне хочется плакать, потому что я по всем скучаю – по всей моей дружной семье, которая сейчас находится в другом мире.

– Я вас не оставлю, Льяри. И точка.

– Но мы с тобой только познакомились, – говорю я, пытаясь вразумить ее, заставить вернуться. – Зачем подвергать себя риску?

Она хихикает, словно я выдала отличную шутку.

– Все эти «зачем» нужны лишь для видимости. Чтобы что-то знать, необязательно это показывать..

Я недоуменно смотрю на нее.

– Что?

Ненет вздыхает и постукивает по уху.

– Слушайте вдумчиво.

– Ах да, конечно. Я… просто… так и сделаю.

– Хорошо.

Она резко разворачивается и идет вперед, а мне приходится кинуться за ней, чтобы не отстать. Ненет ведет нас по переулкам, резко переходящим друг в друга, пока мы не находим проем между зданиями. Путь на главную дорогу преграждает толпа, но Ненет удается протолкнуться и потащить меня за собой.

На главной дороге полно повозок и карет, а людей стало еще больше. Я вижу, как под проливным дождем Каменные Мечи последовательно все обыскивают. Они вскрывают повозки, заглядывают в телеги, протыкают оружием бочки и мешки. Разбивают витрины лавок или вышибают двери.

Ровно перед нами один Каменный Меч распахивает повозку, и на мокрую землю вываливаются сотни мешков. Они лопаются, как нагноившаяся рана, и по дороге рассыпается зерно. Еще пара стражников теснит к столбу мужчину-фейри, издеваясь над ним и ударяя его в живот.

Похоже, они не просто ищут меня или мятежников. Королевская гвардия решили рушить все на своем пути. Вести себя как тираны. Мне это не нравится.

Ненет тянет меня за собой, но кое-что на дороге привлекает мое внимание, и я обхожу собравшихся людей. Прищурившись в завесе дождя, я пытаюсь разглядеть, а когда вижу открывшуюся передо мной картину, душа уходит в пятки.

Прямо посреди улицы стоит Эстелия. Ее одежда промокла насквозь, платье цвета заката прилипло к коже. Ее волосы распущены и теперь свисают мокрыми прядями. Я вижу, как она кричит, но не слышу ее слов.

Я вырываюсь из рук Ненет, а когда она оборачивается ко мне, тихонько говорю ей на ухо:

– Там Эстелия! – Высвободившись, я бросаюсь вперед, устремляясь к единственной цели.

Когда я расталкиваю толпу, гремит гром. Я стараюсь добраться до Эстелии как можно быстрее, юркаю между людьми, пока не оказываюсь впереди, где все стоят так, словно через улицу провели невидимую черту, которую никто не хочет переходить.

И понимаю причину.

Справа, где находится серветерий, над дверью висит мокрая от дождя элегантная вывеска с надписью, выведенной рукой. Здание украшено цветами, и оно выглядит таким же жизнерадостным и гостеприимным, как и соседние дома, кроме одного отличия: окна разбиты, ставни покосились, а входная дверь выбита.

Сердце стучит в груди, как сигнальный колокол.