Золото

Тогда я не умела управлять своей силой. И после не умела еще десять лет. Но теперь я умею себя усмирять. Я уж точно не хочу, чтобы этот город стал жертвой моего золота, как это произошло с Карнитом. Я должна это прекратить.

Я крепко зажмуриваюсь и сосредотачиваюсь, вынуждая остановить этот свирепый зов. Напоминаю себе, что я пытаюсь защитить Гейзел, а не уничтожить его.

Я сжимаю кулаки. Руки трясутся, пока я пытаюсь остановить поток, остановить позолоченную гниль. Но понимаю, что магия не желает слушаться, а магия Слейда заманивает в сети порочным искушением, которое хочет меня поглотить. Меня соблазняет эта сладкая сила, манит эта связь с Эннвином. Блеск моего же золота может меня ослепить, и я должна взять себя в руки.

– Хватит, – шепчу я себе.

Гнилое золото как будто огрызается в ответ.

Я сжимаю челюсти, скрежеща зубами. От усилия дрожу всем телом.

Это моя магия. Моя. Я умею с ней обращаться.

– Хватит!

Крик вырывается из меня, подобно огромной силе воли, которую я ощущаю всем своим существом.

Я уже не чувствую в себе этой дикости.

Она начинает отступать вместе с огорчением, оседая во мне. Сердце гулко стучит, а я опускаю взгляд на свои руки и вижу, как из них вытекает последняя капля.

Развернувшись, я оглядываю улицу.

Каменные Мечи мертвы, по их металлическим трупам расползлись черные линии. Блестящая жидкость разлилась по всей улице, забрызгав витрины лавок и покрывая прохожих, попавшихся ей на пути.

Они перестали бежать, но людей стало в два раза меньше, и все они смотрят на меня. Не с восторгом. Не с надеждой.

Со страхом.

Раздается тихий свист, и я вижу, что рядом стоит Вик и смотрит на меня с непонятным выражением на лице. Он молчит, но к моему горлу подкатывает стыд и душит меня.

– Льяри…

Услышав этот голос, я вздрагиваю, а сердце подскакивает к горлу. Развернувшись, я бегу к Ненет, которая привалилась к колесу телеги. Я опускаюсь рядом на колени, и мое платье тут же становится мокрым от дождя, крови и золота. Меня охватывает жуткое, тошнотворное чувство, когда я вижу, в каком она состоянии. Как сильно я подвела ее, не сумев защитить.

Ненет смотрит на кинжал, торчащий у нее из живота, и закатывает глаза.

– Как обычно. Все только стало… интересным. А потом… это.

У меня вырывается то ли всхлип, то ли смешок.

Слышу сзади шелест и, обернувшись, вижу, что Турсил держит Эстелию за плечи, пока она помогает ему дойти к нам. Они садятся рядом с пожилой фейри и задумчиво, ошарашенно смотрят на нее.

Турсил водит вокруг Ненет руками, словно не знает, как поступить.

– Стел… – умоляет он.

Янтарные глаза Эстелии наполняются слезами.

– Я не знаю, Турсил. Я не знаю. – Оранжевые полосы на ее щеках побледнели. Как будто шелуха слезла на солнце.

Ненет бросает на нее взгляд.

– Ты прекрасно знаешь, что твоя магия не сможет меня исцелить.

У Эстелии дрожит подбородок.

– Мы должны попытаться, – говорю я в отчаянии, глядя на Эстелию. – Ты исцелила мои ноги.

– То было другое дело. Просто ожоги. Это… – Она опускает взгляд на живот Ненет. – Но да, я попробую. Сначала мне нужно вытащить кинжал.

На лице Турсила появляется паника.

– Я вытащу. – Потому как знаю, что он не сможет вытащить клинок из живота своей бабушки, не сможет причинить ей больше боли.

Я осторожно берусь за рукоятку и поднимаю взгляд.

– Готова?

Ненет кивает.

Как можно скорее я выдергиваю кинжал. Ненет вскрикивает и отшатывается, но Турсил тут же ее подхватывает. Эстелия наклоняется и начинает дуть, пытаясь исцелить кровоточащую рану.

Снова, снова и снова.

Стоя на коленях, я сжимаю ее холодную, влажную ладошку, а вокруг нас собираются остальные фейри. Настрой у них мрачный, никто не говорит ни слова. Спустя несколько минут Эстелия снова садится от усталости, а оранжевые полосы на ее щеках почти пропадают.

– Это все, что у меня есть, – тяжело дыша, говорит она. – Моя магия может залечить только поверхностные раны. Не такие. Я не могу… Эта рана… она…

– Смертельна, – хрипло проговаривает Ненет.

Эстелия прижимается головой к шее Турсила.

– Ты сделала все, что могла, любовь моя, – шепчет он ей, но мы не сводим взгляда с раны, из которой продолжает вытекать кровь.

Из зияющей раны.

В глазах жжет.

– Ненет… – По моим щекам текут слезы, смешиваясь с дождем. – Мне так жаль. Это я виновата.

– Ба, – сдавленно кряхтит она.

Ненет на удивление сильно сжимает мою руку, учитывая, сколько крови пропитало ее плащ.

– Не нужно. Вините границы на земле, – говорит она мне. Ее волосы прилипли к голове, напоминая таяющую сахарную пудру. – Вы – Терли. Помните это. Помните, что… что значит в Эннвине имя Терли. Помните, что в ваших венах течет золото… и это хорошо.

Я хочу сказать, что мы с моим золотом только что чуть не уничтожили этот город и всех, кто в нем живет, но держу язык за зубами.

Она кашляет, и на ее тонких губах тут же появляется кровь, но уже через секунду ее смывает дождь. Ненет опускает руку, нащупывает одну из моих промокших лент.

– Пташка со сломанными крыльями, – шепчет она и смотрит на меня серыми глазами. – Извините, Льяри. Похоже, я не смогу… пойти с вами… теперь…