Золото

– Что? – спрашиваю я. – Думаешь, я не согласен? Думаешь, я не понимал, как сильно ее подвел? О, я прекрасно знаю, – говорю ему я, и в моем голосе отчетливо слышится ненависть к самому себе. – Я знаю, что подвел ее. И никогда не прощу себя за то, что позволил этому случиться, а еще я не оставлю попыток добраться до нее.

Он поджимает губы, окинув взором мое лицо.

– Хорошо, – гаркает Дигби, а потом поворачивается и проносится по крыше к винтовой лестнице.

Мы смотрим ему вслед, и Райатт вздыхает.

– Он места себе не находит с тех пор, как я ему рассказал.

– Этого и следовало ожидать.

Райатт смотрит на меня, и я понимаю, что он сбрил волосы. Подбородок тоже гладко выбрит. Так он меньше похож на меня и больше похож на себя.

Брат подходит к Гербу, но зверь клацает зубами, отчего Райатт останавливается и закатывает глаза.

– Вот же злюка, да? Но, похоже, он неплохо для тебя потрудился.

Герб фыркает и поворачивает голову в мою сторону. Он наклоняется и подталкивает меня носом, пока я не поднимаю руку и не глажу его. Райатт усмехается.

– Чертовы тимбервинги смотрят на тебя так, словно ты срешь свежим мясом.

Я пожимаю плечами и похлопываю зверя по боку.

– Отправляйся на охоту, а потом отдохни на Насесте. Ты хорошо потрудился.

Герб еще раз подталкивает меня, а затем разворачивается и взмывает в воздух, расправив покрытые перьями крылья и, наверное, уже высматривая добычу.

Я чувствую на себе взгляд брата.

– Ты позволил ему хорошенько тебя взгреть, – говорит он, показав на синяк на моем подбородке.

Я пожимаю плечами.

– Заслужил.

– И, похоже, позволил еще кому-то очень хорошо тебя взгреть.

– Это было несколько дней назад.

Райатт замирает.

– Помогло?

– Да, немного.

Я перевожу взор к горе, очертания которой окутаны ночной пеленой.

– Ты не виноват, – наконец повторяет Райатт. – Аурен, Дроллард, наша мать… ты не виноват.

Я не отвечаю.

Хочется признавать или нет, но вина присутствует.

Ну, хотя бы Твига не было в Дролларде, когда портал закрылся. Парнишка жив и здоров, а вот сказать того же о его семье я не могу.

– Слейд.

Я смотрю на брата.

Райатт задумывается над вопросом, а потом выпаливает:

– Ты можешь открыть новый портал?

Я скрежещу зубами и резко дергаю головой.

– Еще нет.

Я пока не вернул ту силу. Пока не могу открыть портал. Пока не получается.

И скоро ли исчезнет это «пока»?

Я запускаю руку в карман и сжимаю пальцами кусочек ленты.

– Ты спас ей жизнь. Вот на чем тебе сейчас нужно сосредоточиться. Сила восстановится, и тогда мы сразу же вернем Аурен и нашу мать, – воодушевленно заявляет он. – Да и Дигби предпочел бы, чтобы Аурен была жива и находилась в другом месте. Лучше так, чем оказаться мертвой. Он изменит свое мнение.

– У нее не должно было быть два варианта.

Райатт вздыхает.

– Ты такой же упрямый, как Дигби.

Я вытаскиваю руку из кармана и обреченно ее опускаю.

– Я иду спать.

Он не пытается меня остановить, когда я прохожу мимо него. Стук моих сапог эхом разносится по винтовой лестнице. Спустившись, я прохожу мимо моего седовласого стражника Маркула. Поза у него уверенная, а на лице заслуживающая доверие фамильярность.

– Сир, – приветствует он, когда я вхожу в коридор. – Рад, что вы вернулись.

Я не чувствую, будто вернулся домой. Я чувствую, будто половина меня находится где-то очень далеко, и я вот-вот надорвусь.

Я иду широким шагом по темным коридорам, и замок кажется опустевшим, хотя по пути мне встречается немало стражников.

Или, может, это я стал пустым.

Закрывшись в спальне, я падаю на кровать прямо в одежде и пытаюсь уснуть. Но постель еще пахнет Аурен, и от отголоска тепла мне становится холодно. Я тут же засовываю руку в карман, теребя ту ленточку. Если бы это была обычная ткань, она бы уже истрепалась.

В груди колет. Гниль разъедает вены, как зубы, вгрызаясь в мышцы и сухожилия. У меня есть ее аромат, ее лента, но нет ее самой. А здесь я видел и чувствовал ее в последний раз.

Я вскакиваю с кровати. Иду в гардеробную, переодеваюсь в чистую одежду и замираю, увидев пальто с перьями – пальто, которое было на ней в нашу первую встречу. Когда ее золотистая аура перестала сиять маяком в небе и немного смягчилась.

И призвала меня.

Закрыв глаза, я вижу только золотое сияние Аурен. Чувствую только этот приевшийся мучительный яд, который растекается в груди. Слышу лишь материнский голос, который говорит мне всего одно слово. Ее самое последнее слово до того, как она замолчала навеки. Оно отражается во мне эхом, пригрозив свести с ума.

Богини очень жестоки.

Все эти годы Аурен была здесь. Здесь, в Орее. Мысль, что все это время нас разделяла пара королевств, а я даже не подозревал, убивает меня сильнее всего.

Теперь она оказалась без меня в царстве фейри.

Плечи сковывает напряжение, вены раздуваются на подбородке. Я чувствую удушливую пустоту из-за ее отсутствия. Шипы протыкают позвоночник, в назидание впившись в кожу, а комната качается перед глазами. Только когда гниль проникает сквозь половицы, отчего они скрипят и прогибаются, мне удается собраться с силами, стиснув зубы, и вытащить гниль наружу.