Золото для индустриализации. Торгсин

Относительно высокие показатели скупки золота 1934 года (27,5 млн руб.) можно объяснить его рубежным положением: продовольственная ситуация в стране начала улучшаться, но оставалась неопределенной вплоть до получения нового урожая. Кроме того, в 1934 году карточная система, при которой большие группы населения – крестьяне, «лишенцы», жители небольших городков и работники неиндустриальных производств – либо вовсе не снабжались государством, либо снабжались впроголодь, еще не была отменена, а значит, потребность в Торгсине оставалась высокой. Только с отменой карточной системы в 1935 году и с развитием торговли «свободного доступа» значение Торгсина резко и безвозвратно упало.

Ответить на вопрос, насколько сильно Торгсин опустошил золотые сбережения граждан, сложно из-за невозможности точно оценить количество золота у населения до начала торгсиновских операций, но некоторые предположения на этот счет можно сделать. Начнем с царского чекана. Руководители Торгсина, приступая к золотым операциям, пытались определить размер народной кубышки царских монет. Именно на основе этих подсчетов они определили задачи первой валютной пятилетки Торгсина[348]. В своих видах на «золотой урожай» царских монет авторы пятилетнего плана предполагали, что «к моменту отмены золотого стандарта в России (это произошло в годы Первой мировой войны. – Е. О.) на руках населения осталось до 400 млн золотых рублей». Это предположение близко к оценкам представителей финансовых кругов России и СССР, которые определяли сумму золотых монет на руках у населения накануне Первой мировой войны в 460–500 млн рублей[349]. Они единодушно считали, что попытки царского правительства в начале войны изъять это золото из обращения призывами к патриотизму и пожалованиями льгот лицам, платившим золотом, не дали существенных результатов. С началом Первой мировой войны золотой царский чекан быстро исчез из обращения и осел в «земельных банках» населения. «Все изучающие этот вопрос, – пишет Новицкий, – пришли к заключению, что большая часть этого золота находится в тайниках у крестьян, откуда нет никакой возможности его извлечь»[350]. В последнем утверждении бывший товарищ министра финансов ошибся. Советское руководство нашло способ, с помощью которого изъяло у крестьян спрятанные царские монеты, – Торгсин.

С момента отмены золотого стандарта в России и до начала 1930-х годов, по мнению авторов торгсиновской пятилетки, «было изъято (царских монет. – Е. О.) до 200 млн рублей. До 50-ти млн руб. было вывезено разными путями за границу. Из оставшихся 150 миллионов до 50-ти, надо полагать, настолько „надежно“ спрятаны владельцами, бежавшими и погибшими, что их надо сбросить со счетов». Следовательно, согласно расчетам руководителей Торгсина, к началу его операций у населения оставалось на руках около 100 млн рублей золотым царским чеканом[351]. Насколько оправданы были эти расчеты? Для ответа на этот вопрос посмотрим, соответствовал ли ожиданиям «урожай» золотых монет, собранный Торгсином.

В своих видах на «золотой урожай» руководители Торгсина рассчитывали, что за первую торгсиновскую пятилетку люди отдадут львиную долю оставшихся у них царских монет: в плане 76 млн рублей от руки исправлено на 82 млн рублей. Но их ожидания не оправдались. Торгсин купил у населения монет старого чекана на сумму менее 45 млн рублей (табл. 12)[352]. Если руководители Торгсина не ошиблись в своих определениях народной кубышки, то следует признать, что люди, несмотря на голод, придерживали монеты и до сих пор в стране зарыты или «гуляют» значительные суммы золотого царского чекана. Однако трудно представить, что во время голодного мора, державшего в тисках страну в течение двух лет, люди думали не о выживании, а о сбережении накоплений. Определенную часть этих недостающих миллионов золотых монет в первой половине 1930-х годов изъяло ОГПУ, но принимая во внимание распыленность и «мелкость» сбережений населения, трудно представить, что ОГПУ могло собрать всю недостающую сумму в 55 млн рублей. О малой вероятности подобного масштаба конфискаций золотых монет свидетельствуют отрывочные опубликованные данные из архивов органов госбезопасности[353]. Вероятнее всего, оценка народной кубышки золотых монет в сумму 100 млн рублей на начало 1930-х годов была завышенной, советское руководство ошиблось[354]. Предположение авторов первой торгсиновской пятилетки, что монеты будут лидировать в золотоскупке Торгсина, также оказалось ошибочным. Торгсин скупил бытового золота почти в два раза больше, чем царского чекана (табл. 12). В значительной степени именно бытовое золото – украшения, посуда и утварь, часы, табакерки, нательные кресты и всяческий лом – спасало людей и обеспечило валютой индустриализацию. Масштаб продажи личных золотых вещей и семейных реликвий также косвенно свидетельствует о том, что сбережения царских монет были исчерпаны.