Золото для индустриализации. Торгсин

Иностранцы покупали антиквариат в Торгсине за наличную валюту или рубли валютного происхождения, то есть полученные в результате легального обмена ввезенной в СССР валюты. Поскольку внешне рубль валютного происхождения ничем не отличался от простого, продавцы Торгсина в начальный период его деятельности должны были проверять происхождение рублей, дабы не допустить утечки валюты на черный рынок. В торгсинах висели плакаты, объяснявшие правила, но продавцы должны были и на словах предупреждать клиентов о последствиях нарушения валютного режима, а то и вовсе требовать предъявить документы, подтверждавшие легальный обмен денег. На проданный антиквариат Торгсин выдавал счета-лицензии со штампом «в счет обратного вывоза валюты», без которого таможня задерживала на границе купленные в СССР ценности. Руководство Торгсина просило освободить его от полицейских функций, отпугивавших клиентов, ссылаясь на подрыв торговли[550]. Иностранцы жаловались, а торгсиновское руководство хвалилось правительству высокими ценами в своих антикварных магазинах. Средняя цена на золото и серебро в изделиях в Торгсине была выше мировой[551]. Именно высокие цены продажи стали основанием для пересмотра драконовских таможенных правил и разрешения иностранцам беспрепятственно вывозить за границу валютные ценности, купленные в Торгсине.

Вместе с художественными изделиями в антикварных магазинах Торгсина продавались и обычные товары повседневного спроса: мыло, зубная паста, туалетная вода. Покупательская карточка Алдонны Уайт (см. иллюстрации) свидетельствует, например, что она купила в антикварном магазине Торгсина в Москве две грелки и скатерть. При пустых полках советских магазинов начала 1930-х годов эти обыденные предметы поистине были ценными, иностранцы, жившие в СССР, платили за них валютой.

Среди клиентов антикварного Торгсина были как простые обыватели, так и крупные антикварные фирмы и известные коллекционеры. Заместитель Правления Торгсина Ю. С. Бошкович[552] в июне 1932 года писал управляющему Ленинградской конторы:

По полученным из соответствующих источников сведениям в конце июня или начале июля текущего года прибудет на своей яхте в Ленинград крупный финансист и любитель антикварных вещей и художественных предметов господин Ротшильд из Парижа[553]. Он предполагает провести в Ленинграде 8–10 дней для ознакомления с художественными ценностями города.

В надежде на крупную сделку Бошкович просил показать Ротшильду «все ценности». В документах Торгсина мелькает также имя Арманда Хаммера – американского предпринимателя, одного из первых концессионеров в Советской России и коллекционера.

Арманд Хаммер всегда представлял свое путешествие в Россию, где только недавно прогремела революция, как рискованное предприятие, совершенное на свой страх и риск, а собрание коллекции произведений искусства и антиквариата – делом случая и удачи[554]. Открытие советских архивов стало открытием и тайной стороны жизни Хаммера, которую он всячески скрывал[555]. Арманд был приглашен в Россию и получил концессии благодаря заслугам своего отца, Джулиуса (Юлия) Хаммера, который был одним из основателей, руководителей и финансистов коммунистического подполья в США. Имя, которое Джулиус дал своему первенцу (Arm and Hammer – «рука и молот»), являлось символом пролетарской революции[556]. Арманд Хаммер, будучи студентом, вступил в Коммунистическую партию США – факт, который он сам и советское руководство тщательно скрывали. Для привлечения западных предпринимателей было выгоднее представлять Арманда Хаммера преуспевающим американским бизнесменом, который увидел в Советской России выгодного торгового, а не политического партнера.

С началом форсированной индустриализации и связанной с ней распродажей произведений искусства и антиквариата в конце 1920-х годов нарком торговли Анастас Микоян предложил Хаммеру работу торгового агента на условии получения комиссионных[557]. Хаммер согласился. В 1931–1933 годах по договору с Правлением Торгсина через Амторг[558] он получал из антикварного магазина в Ленинграде «старинные и художественные вещи», изделия из серебра и драгоценных камней для продажи в США[559]. Хаммер представлял их публике как часть своей коллекции, собранной в России. Предварительно он издал книгу «В поиске сокровищ Романовых», которая подкрепила легенду о ценностях, вывезенных им из страны большевиков[560]. Кроме того, по словам самого Хаммера, его брат Виктор регулярно ездил «за товаром» в Берлин – в то время центр, через который художественные ценности поступали из СССР на мировой рынок[561]. Для продажи антиквариата братья Хаммеры открыли галерею «Эрмитаж» в Нью-Йорке.