Золото друидов

Обстрел продолжался. Укрываясь за щитом, из которого с тихим чпоканьем один за другим вырастали листовидные наконечники прошивающих доски насквозь стрел, Агнар в который раз клял себя, что никак не может натренировать воинов бить из луков из-за щитов. Дело даже не в том, что большинство северян считают такой способ боя бесчестным. Стрельба требует ежедневной монотонной тренировки, которую его лоботрясы, проводящие почти все свободное время в занятиях с оружием и учебных поединках, видите ли считают необыкновенно скучной.

Кошмаром любого северного конунга был отряд лучников держащийся в отдалении, с неиссякаемым запасом стрел. К счастью большинству армий, с которыми им приходилось иметь дело, не хватало ни стрел, ни, что еще более важно, терпения. Вот и ирландцы наконец-то решили, что привели строй в достаточный порядок. Подбадривая себя дикими криками, они бросились в наступление.

— Сомкнуть щиты! — По опыту Агнар знал, самым страшным является именно первый натиск.

Он не понял, зачем Раудри останавливал своих людей. Несущийся с холма строй почти тут же вернулся к первозданному хаосу. Пестро одетые фланги вырвались далеко вперед и смешались с застрельщиками. Тяжеловооруженные воины, потея под весом доспехов и оружия, наоборот подоотстали. Нет, подумал Агнар, все-таки правильные воинские построения не для горячих жителей этой земли.

По сигналу Агнара воины метнули дротики. Несколько десятков коротких копий с узкими граненными наконечниками взмыли в воздух и стальным градом посыпались на ирландский строй вонзаясь в щиты и тела. Накрытая стальной россыпью человеческая масса еще более смешалась, но катиться вниз от этого не прекратила.

— Держись крепче, песьи дети! — дурным голосом взвыл Асмунд.

Со страшным треском две линии столкнулись.

Первыми нарвались на разом ударившие копья легко вооруженные воины-вальхи. Люди Раудри как безумные навалились на щиты, пытаясь опрокинуть тонкий строй северян. Вестландцы выдержали натиск. Оставляя на зеленой траве цветные пятна мертвецов, легкая пехота вальхов, прыснула в стороны, давая дорогу подошедшим копейщикам.

Этот удар гораздо опасней. Две стены щитов столкнулись с оглушающим грохотом. Два строя уперлись один в другой, пихаясь копьями. Из-за спин и тех и других летят дротики и секиры на коротких рукоятках. С лодок по мечущимся вальхам гвоздят, вгоняя стрелу за стрелой в незащищенные доспехами тела, лучники. Ирландцы умирают десятками, но продолжают лезть, грозя попросту завалить постепенно поддающийся назад строй северян телами. Вальхи повисают на копьях. Бросаются через щиты. Что есть мочи молотят по деревянным дискам тяжелыми топорами. Воины Агнара, рыча и огрызаясь ударами, шаг за шагом отступают к ладьям.

* * *

Фергал, сжимая в руках верный топор с широким лезвием и потертой рукояткой, с холма смотрел на открывающуюся перед ним картину. Стальная стена — строй северян колеблется под нахлынувшим морем цветастых плащей. Колеблется, но пока еще стоит. Самая жестокая рубка идет по центру, где черный кабан намертво сцепился с золотым драконом. Знамена реют на ветру одно против другого. Стальная стена то вклинивается в разноцветье клановых цветов, то поддается назад. Но вот воины под красным знаменем поднажали, навалились всей массой. Теряя людей десятками, они прижали северян вплотную к ладьям. Еще чуть-чуть и лохланнцы не выдержат.

Вместе с ним ожидают развязки кровавой драмы почти семь десятков вооруженных до зубов молчаливых бойцов.

В десятке шагов впереди, на самой границе леса, что их укрывает, Конхобар в который уж раз за день заводит один и тот же разговор.

— Вождь, они вернули Патрика, позволь им умереть. Нам будет намного легче добить свинью, когда они вконец ее обескровят.

Брайан молча созерцает творящуюся у подножия холма резню. Губы сжаты в жесткую, узкую линию. Руки сложены на груди.

— Брайан, он будет искать тебя на поле боя! Раудри отдаст все, чтобы убить тебя! Я не уверен, что ты победишь! Позволь северянам…

Вождь поднял руку, заставляя советника замолчать.

Невидящими глазами он смотрит вдаль.

Пауза затягивается. Воины мнутся. Конхобар умоляюще смотрит на вождя.

— Я дал слово, — наконец говорит Брайан, повязывая непослушные волосы узорчатым ремешком. — Мое слово значит больше, чем моя жизнь и тем более какая-то там победа, мое слово значит даже больше чем хорошая месть, — добавил он, вздымая меч сигналом к атаке.

Брайан взмахнул рукой.

Фергал высоко воздел топор. В совершенном молчании, без боевых криков и песен они покатились с горы и ударили в спину заклятым врагам.

* * *

Когда началась вакханалия насилия, Агнар остановил воинов. Конунг понимал, что в этом круговороте, неспособные отличить одних от других, они скоро намертво завязнут в бою, причем, возможно, со своими же союзниками. Северяне замерли, ощетинившись копьями, отрезая людям Раудри путь к спасительно реке. Но тем, столкнувшимся с извечными врагами, не было до лохланнцев никакого дела.