Золото и терновник (СИ)

Мужчина недовольно притих, уже догадываясь, откуда Мэллори успела нахвататься подобных знаний. Теперь еще и в лекаря поиграть захотела? Ну-ну… Оставалось лишь надеяться, что это у девушки выйдет получше, чем ее кулинарные таланты.

Но несмотря на уверенность Майкла в том, что принцесса почем зря маялась дурью, листья, принесенные ею, и правда оказали неожиданный эффект. Не то чтобы боль совсем ушла, но стала заметно слабее.

— Спасибо, — еще тише повторил лесник, когда Мэллори покончила с повязками.

В последний раз с мужчиной так возилась и причитала только его мать. Мальчик по детству постоянно ходил побитый, часто спотыкаясь и разбивая себе в кровь колени и лицо. Он все еще помнил, как заботливые женские руки втаскивали его обратно в дом и там промывали кровь, осторожно дуя на ранки. Но вскоре, ее не стало, и Майкл понемногу начал забывать — каково это, когда рядом есть люди, которым не все равно.

— Я пока еды тебе согрею, — добавила она, суетливо отходя в сторону котелка.

— Не надо! — тут же нервно воскликнул лесник, — я не голодный…

— Ну ты же сам говорил, что когда болеешь, нужно больше есть, — вскинув бровь, отозвалась девушка.

Вот зараза… И не поспоришь ведь. Конечно, можно было, наконец, признаться, что стряпней принцессы можно было смело пытать людей, но сейчас Майкл еще больше боялся ее обидеть.

…

Когда Мэллори заботливо поставила перед ним тарелку, мужчина обреченно взглянул на дымящееся содержимое. Может, в этот раз окажется не так омерзительно?

Увы, надежды не оправдались. И как назло, вместо того, чтобы наконец оставить его в покое, девушка присела напротив с кружкой травяного чая. Так что, вылить суп в окно или выплюнуть то, что уже успел взят в рот, у Майкла не получится. Понимая, что деваться некуда, он через силу проглотил горячую пересоленную жижу. А после, предприняв над собой усилие, съел все остальное почти залпом.

— Быстро ты, — растерянно сказала принцесса, видя резко опустевшую тарелку, — может, еще налить?

Лесник молча покачал головой. Ответить вслух он сейчас ничего не мог, ибо боялся, что как только откроет рот, его тотчас стошнит.

— Уверен? — обеспокоенно переспросила она, — а то ты что-то побледнел…

— Пойду воздухом подышу, — тихо сказал он, поднимаясь из-за стола.

— Но… — попыталась было возразить Мэллори, однако, Майкл уже успел выскочить за дверь.

Не останавливаясь, он быстро скрылся за зарослями терновника, уходя на небольшую поляну в тени елей. Прижав ладони к лицу, мужчина сдавленно застонал. Так дальше продолжатся не может. Поначалу Майкл был уверен, что справится, но все покатилось к чертям.

Плевать на сделку. Он сегодня же вернет девчонку во дворец. Пусть король злится, пусть прикажет его высечь — плевать. Все лучше, чем лишиться головы. А чем дольше принцесса находилась рядом с ним, тем сильнее охотник был уверен, что именно этим все и закончится. И, наверное, будь дело только в похоти, Майкл еще смог бы как-то себя усмирить, но сейчас все стало гораздо сложней и хуже.

С переменами в поведении Мэллори, мужчина стал замечать в ней то, чего не видел, или не хотел видеть раньше. При всей своей избалованности и дворцовом воспитании, принцесса, вопреки ожиданиям лесника, не оказалась жестоким и безжалостным человеком. Ее сердце, как он успел увидеть, было способно на сострадание и чувства, даже к столь низким и пропащим людям, как он сам. Отчасти, тому виной была наивность, но зная, что девушка семнадцать лет своей жизни провела за крепкими стенами замка, Майкл не мог ее за это осуждать. Да и проблема была в другом…

Глядя на такую принцессу, что смущенно улыбалась в его присутствии, что с раздирающей душу нежностью прижималась к нему по ночам, что с непривычки надрывалась на кухне, пытаясь хоть чем-то его накормить, мужчина все чаще ловил себя на мысли, что начинал привязываться к ней. Его мысли о девушке, что раньше крутились исключительно вокруг ее тела, и того, что он хотел бы с ним сделать, теперь стали заходить совсем в иное русло. Майкл начинал беспокоиться за нее, но уже не так, как раньше. Если в первые дни он берег принцессу, дабы ему не влетело за порченный товар, то теперь, чувствовал искреннее желание заботиться о ней. Мужчине сложно было это объяснить даже себе самому, ведь раньше ему не приходилось испытывать ничего подобного.