Золото и терновник (СИ)

— Лауданум, — слабо улыбнувшись, ответил лекарь, — ваши раны обрабатывать долго, а я не люблю, знаете ли, когда мои пациенты стонут и кричат.

— Я и так потерпеть могу…

— Да пейте вы уже, бога ради! — закатил глаза Фергус, — ваша храбрость и упрямство здесь никому даром не нужны!

Настойка оказалась весьма омерзительной на вкус. Закашлявшись, Майкл через силу проглотил содержимое пузырька, чувствуя, как оно ощутимо обожгло горло.

Тем временем, лекарь неспешно приступил к своей работе, начиная промывать края вспоротой кожи и убирая с нее всякий мусор, что успел к ней налипнуть с пола темницы. Первую пару минут, мужчина еще молча вздрагивал, когда Фергус проходился дезинфицирующим раствором по пульсирующим от боли ранам, но с каждой секундой, его сознание словно погружалось в туман. Раньше Майкл уже пробовал опиум, правда, в виде табака, а не настойки, но по ощущениям, оказалось довольно схоже. Его все больше заволакивало в приятную дрему, а боль, наконец-то, стала отступать куда-то на дальний план.

— Ну вот и все, — спустя минут сорок произнес лекарь, удовлетворенно глядя на свои труды, — постарайтесь ближайшее время не тревожить раны. И наденьте это…

Мужчина уже мало, что соображал, когда Фергус протянул ему чистую рубашку.

— Спасибо, — все еще плавая разумом в блаженном тумане отозвался Майкл.

— Это моя работа, — улыбнулся лекарь, поднимаясь на ноги, — поправляйтесь.

Лесник небрежно фыркнул. Стоило ли его лечить, если через две недели все равно под топор подставляться?

Фергус покинул камеру, а Майкл, устало моргая, лег на бок, закрывая глаза. Удивительно, но под действием Лауданума, даже холодный пол вдруг показался ему мягкой и теплой постелью.

…

Безучастно глядя на свое отражение, Мэллори держалась из последних сил, чтобы снова не разрыдаться. Близился час знакомства и совместного ужина с принцем Джаспером, ее будущим супругом, которому она была обещана еще со своего рождения.

Служанки принесли в покои принцессы новое платье, и сердце девушки болезненно сжалось, глядя на его бирюзовый шелк, что в точности повторял цвет осколка аквамарина, подаренного ей однажды. Оплетенный серебристой проволокой и подвешенный на тонкую цепочку, камень все еще был с Мэллори, хоть после всего случившегося, она и не была уверена, что стоило его теперь хранить. Сейчас она вообще ни в чем не была уверена…

Принцесса не знала, правильно ли она поступила, отправив в тюремную камеру одного из дворцовых лекарей. После всего, что Майкл ей наговорил, и если в его словах была правда — едва ли он заслуживал подобной милости. Но все же, вид его посеченной кнутом спины не хотел исчезать из памяти Мэллори. А вместе с тем, настойчиво возвращались воспоминания, как она собственными руками старательно выхаживала мужчину с его постоянными травмами и порезами. Может, это и глупо, но принцесса чувствовала, что этот человек все еще был ей дорог, даже если все, что она знала о нем, было обманом.

— Голову чуть выше, дорогая, — ласково сказала Анна, уже несколько минут расчесывая волосы девушки, что мягкими золотыми волнами спускались по спине.

К этой первой встрече с принцем, Мэллори готовили, не покладая рук. Горячая ванна, растирки шелковыми полотенцами с розовым маслом и золотой пудрой, нижние сорочки, вышитые вручную кружевом и жемчугом… С подобной подготовительной роскошью, принцесса все сильней ощущала себя элитной кобылой на продажу, но никак не живым человеком. Ее отец явно надеялся впечатлить жениха красотой девушки, чтобы тот не обратил внимания, что будущая женушка достанется ему уже с дефектом.

— Все готово, — с улыбкой произнесла служанка, поправляя диадему на голове Мэллори, — ты сияешь как бриллиант, моя прелесть.

Даже не оглянувшись к зеркалу, принцесса понуро опустила взгляд в пол.

— Ну же, улыбнись, милая, — попыталась взбодрить ее Анна, — ты бы видела этого принца… Красив как бог! Уверена, вы с ним поладите!

Девушка попыталась выдавить на лице улыбку, но получилось больше похоже на болезненную гримасу. Подгоняемая гувернанткой, Мэллори вышла из своих покоев, направляясь в сторону зала, где должен был пройти небольшой пир в честь объявления помолвки. Кто бы только знал, как же принцессе не хотелось туда идти, изображая из себя счастливую невесту, как того требовал отец. Больше всего на свете, девушку сейчас тянуло как в детстве забиться под кровать и не вылезать оттуда, пока все не закончится.

Пройдя через распахнутые двери, Мэллори не стала поднимать взгляд, хотя видела, что делегация короля Вардэна, вместе с Эдуардом и придворными, уже с нетерпением дожидались ее появления.

— Ну, наконец-то, — произнес отец, завидев дочь. Сейчас, он был уже не столь зол, как в их вчерашнюю встречу, но в голосе все еще слышалось раздражение.

Приблизившись и остановившись по левую руку от короля, принцесса замерла на месте, ожидая официального приветствия.

— Рад представить вам мою младшую дочь Мэллори, — с натянутой улыбкой произнес Эдуард, опуская свою тяжелую ладонь на плечо девушки.