Золото Югры

– А грамоты-то нет! – возвысил голос царь. – Значит, и говорить нечего!

– А грамоты – нет. Один посольский королевский указ… – сник Ричардсон и стал клониться к столу. Много вина выпил. Поспать бы…

* * *

Когда англичанин внезапно уснул и даже захрапел перед царем, Осип Непея тогда хлопнул ладонью по столу. Англичанин махом вскинул голову. Иван Васильевич посмотрел в сонные глаза непонятного англа, отвернул лицо и ухмыльнулся. Царю уже доложили, что англы шли на Северскую Русь тремя кораблями. Два корабля сгинули. О том есть бумага от поморов, детали сгинувших кораблей и корабельные бумаги. Третий корабль – капитана Ричардсона – поморы даже успели вытянуть на берег. Если его подлатать, то будет хороший купеческий грузовоз… при шести пушках. На таком можно ходить хоть в Англию.

* * *

– На, вот еще выпей лучше водки, – предложил царь. – Водка освежает голову.

Ричардсон покорно выпил серебряный стакан водки и действительно почувствовал себя свежее.

– Может, королева хотела наладить с нами торговлю? А может, хотела договориться о свободном пропуске англицких купцов в Персию? Тут же недалеко ехать! По Волге скатился вниз, в Каспийское море, и вот она – Персия!

– Да, да, – поспешно подтверждал совершенно пьяный капитан Ричарсон, – о торговле королева говорила. И о пути в Персию…

Иван Васильевич кивнул Непее. Осип сделал озабоченное лицо, будто сейчас только вспомнил.

– Государь, а ведь там, в пытошной, твои каты, поди, добивают Макарку Старинова… Хоть он и лаял твоего боярина матерно, но ведь не зарезал же… Да и сбежать мог из-за сильного усердия Сеньки Сволоты, принявшего иноземного капитана за русского человека… А Макарка самолично прибежал в пытошную и англицкого посла сэра капитана Ричардсона честно спас от неминучей погибели… Государству нашему и твоему Величеству от той погибели настал бы урон чести… Распорядиться бы надобно насчет Макара… насчет моего племянника…

– Насчет Макарки – погоди. Мы еще с капитаном не решили…

Царь всея Руси стал подавать Осипу Непее подготовленные бумаги.

– Решпект, что капитан Ричардсон принят нами в качестве посла и ожидается с посольством вновь, с подробными пожеланиями нам от англицкой королевы Елизаветы. Теперь – документ для всех встречных и поперечных, что это посол и его трогать нельзя. За моей печатью.

Капитан Ричардсон собирал бумаги и укладывал их себе под локоть – вдруг выдернут!

– За все неприятности, что случились в моем царстве, – выдать послу сто венецианских цехинов… Извини, посол, но я испанские дублоны не признаю… Больно много в них меди подмешано…

Осип поставил перед капитаном кожаный кошель с цехинами. Золото приятно звякнуло.

– Теперь про твой корабль. – Царь протянул руку назад, взял с пристенного стола еще один позвякивающий кошель. – Корабль точно раздавило, и все железо да весь чугун, то бишь пушки, ядра, ружья и прочее, – сгинуло в пучине. Там, у поморского берега, глубина немалая. Ничего теперь не достать. Доски да бревна – остались во льду. Хочешь распоряжусь, их сюда доставят, вези бревна и доски в Англию…

Ричардсон помановал над столом рукой – «не надо»!

Осип Непея старался держать лицо строгим и даже печальным. Хотя внутри все тряслось от смеха. Поморы корабль сохранили, а что упало в воду, так то достали всё, вплоть до железного гвоздя! Ведь глубина там, у берега, не глубже, чем в водочном стакане у англичанина!

– Вот тебе двести арабских серебряных дирхемов за корабль. Больше дать не могу, веду нынче большую войну, а война, посол, пожирает деньги, аки Люцифер пожирает в аду грешные души… Ну и, конечно, личный царский подарок: шуба парчовая на лисьем меху, сундук со съестным припасом да короб с пьяным припасом. Поверь царю, вино да водка согревают лучше, чем молодушки из юдинской каторги.

Осип Непея поднялся – бежать за царскими подарками.

– Сиди, сам схожу, распоряжусь…

Царь вышел.

– Что же ты, англицкая нация делаешь, а? – подсунул свирепое лицо к англичанину Осип. – Там твоего спасителя, Макарку Старинова, на дыбе ломают, а ты – хоть бы слово! Вот погоди! Я же с тобой поеду, теперь положено московскому послу делать ответный визит в Англию… Я там, в Англии, мог бы тебя многожды выручить, а теперь – нет. И граф Эссекс тебя может запросто на плаху завалить… за твою тупую голову! И за разбитый корабль! Капитан называется! Балда стоеросовая! Проси у царя пощады для Макарки Старинова!

– Ладно, ладно, что ты! Что ты! Попрошу!

* * *

В подвальной пытошной действительно Макара Старинова каты и царские конюшие ломали по-черному. И он их ломал. Ломались на спор, в жестокой персидской борьбе «казы куреш». Победителя ждало ведро водки.

Сенька Сволота, первый схватившийся с Макаром, теперь валялся в углу, матерился и ненькал вывернутую руку. Молодший кат, прозванием Амбал, перекинутый Макаром через себя, стукнулся головой о каменный пол пытошной и лежал тихо.