Золото Югры

Граф Эссекс из королевского дворца направился не домой, а прямо в известный дом господина Эйнана.

Денежный магнат встретил графа в своем кабинете. Эйнан в другое время поразил бы английского вельможу странным нарядом – он сидел на широкой и, видать, мягкой кровати, у которой имелась только одна резная, высокая спинка. И шла спинка повдоль кровати.

– Это называется – диван, – сообщил господин Эйнан обозленному графу.

– Королева отказалась от свадьбы с царем Иваном! – крикнул граф.

– Это хорошо.

– Но приняла новое предложение подлого московита. Тот просит руки королевской племянницы!

Господин Эйнан назвал имя племянницы. Граф на миг остановился в метании по комнате, кивнул и стал вышагивать дальше.

– Это сватовство надобно поддержать, – вдавливая слова в уши графа, медленно проговорил господин Эйнан.

– К дьяволу – поддержать! Как раз в октябре вернется экспедиция капитана Ричардсона! Мы и без помощи королевской племянницы возьмем себе богатые сибирские земли! Земля Московия нам теперь ни к чему!

Господин Эйнан умел останавливать истерики людей, получивших власть по крови, а ума по крови – не получивших.

Он встал с дивана, коротконогий, пухлый, одетый в яркий восточный халат, и, мягко ступая восточными же туфлями с загнутыми носами, подошел к дубовому бюро. Открыл дверцу, достал из глубины узкого пространства тяжелый кожаный сверток. Потом еще четыре таких же свертка.

По тяжести кожаных кошлей граф догадался, что ему вручают золото. И, слава Богу, одинаковой монетой!

Господин Эйнан крикнул слугу – велел помочь графу донести груз до его верховой лошади.

Провожая графа Эссекса, господин Эйнан вдруг сказал:

– Эта денежная сумма, конечно, будет мне возвращена при короле Якове. Но тратить ее я предлагаю исключительно на ваши нужды, граф. Только дайте мне слово, что племянница Елизаветы выйдет замуж за московского царя. И вы приложите к этому все усилия!

Граф Эссекс, все утро желавший крепко выпить, ибо королева снова отказала ему в ночном свидании, неожиданно брякнул:

– Сделаю все возможное и невозможное, господин!

* * *

Господин Эйнан смотрел в окно, как граф отъезжает с полными дорожными сумками позади седла. В сумках лежало испанское золото в дублонах. Может, не все монеты имели полный золотой вес, но название имели. А что имеет название, то существует как названное.

А племянница королевы Елизаветы имела иудейскую кровь в жилах. От деда ее, мытаря Лондона и предместий. Об этом имелись все нужные для суда бумаги, но они пока лежали в тяжелом дубовом бюро господина Эйнана. А суд будет нужен, если московский царь женится на королевской племяннице.

Ибо в отличие от московитов, иудеи вели родство по женской линии. Так что племянница королевы может сразу захватить московский престол. Этот прием захвата земель и власти описан еще в Библии, когда пророк Абрам, придя в Египет к фараону, велел своей жене Саре называться его сестрой, а не женой. Сара попала в гарем фараона, но родить ему не успела. У фараона был большой гарем, и, видать, там имелась очередь. А жаль… Египет мог бы стать иудейской страной по праву наследования власти по женской линии. Абрам же имел бы власть над своей женой, по праву обычая. Стал бы некоронованным королем Египта. Вот какой может быть цена маленького, легкого обмана: «не жена, а сестра»…

* * *

В тот июньский день, начинающий летний месяц, Осип Непея, приехав в трактир Джона Гарвея, первым делом велел своему дьяку раздеться догола. Посадил его на скамью, надел на голову подходящих размеров горшок и овечьими ножницами отстриг лишние, весьма длинные волосья. Снявши горшок, состриг еще волосы на затылке. Дьяк тихо сопел носом и старался не заплакать. Затем настала очередь бороды и усов. Укоротив их, Непея обошел дьяка со всех сторон и велел одевать польский жупан. Снял свои дорогие сапоги из мягкой, козьей шкуры и тоже велел надеть. Потом в дело пошел пояс, сабля и разные мелочи. Через час перед Непеей стоял польский шляхтич.

– Не реви! – который раз замахивался на дьяка Непея. – Еще отрастишь свое самсоново богатство!

Пока дьяк, шмыгая носом, запрягал лошадь и укладывал дорожную поклажу на заводного коня, Непея написал староцерковной числовой криптой краткий доклад царю Ивану о том, что проделано для отсрочки боевых действий. Доклад поместился на четвертушке листа. Свернув исписанную бумагу в трубочку, Непея засунул ее в прорезь жупанского подклада. Выдал дьяку загодя приготовленные деньги и спросил по-польски:

– Куда едешь, пресветлый пан?

– Записаться в войско против клятых московитов! – тоже на польском ширкающем языке отозвался дьяк.

Непея прижал его к себе, трижды приобнял и велел трогать.

К началу июля месяца царь Иван Васильевич будет знать, что можно и дальше жить в спокое. Хоть немного и недолго, но в спокое.

Глава тридцать вторая

Когда все матросы на шхуне возились на палубе, боцман зашел в угол, к канатному ящику. Он так зашел уже в четвертый раз. Зайдет, потрогает горячее, но пока живое тело Самарина, и тянет руку.