Золото Колчака

В начале мая Никольский продал за 8 млн фр. 125 пудов золота французскому Промышленно-Китайскому банку. «Условия были не блестящи, — признавал он, — но чрезвычайно важно было создать „прецедент"». Тем не менее Министерство финансов расценило операцию как успешную, и министр по прямому проводу поздравил Никольского с «победой».

«Победа» была сомнительного свойства. Финансисты испытывали явный дискомфорт, прибегая к такой мере, как продажа золотого запаса. Товарищ министра финансов Омского правительства Н. Н. Кармазинский, запрашивая смету на содержание заграничного представительства, писал Сукину: «Конечно, предпринимаемая нами мера продажи золота — мера чрезвычайная, вызываемая исключительно остротою момента, и я глубоко убежден, что Вы, разделяя этот мой взгляд, и с своей стороны примите энергичные меры с (sic!} раскрепощением наших заграничных ресурсов или хотя бы к какому-либо заграничному займу».

Получить заем было не так легко, что же касается продаж, то лиха беда начало. Дальнейшие продажи пошли как по маслу и уже при участии союзных правительств, так как золото приобреталось главными эмиссионными учреждениями союзников. Динамика продаж (вырученные суммы приведены в долларовом эквиваленте), согласно Новицкому, выглядела следующим образом:

В мае 1919 г. французскому правительству на 1 371 745 долларов, англичанам — на 5 617 620 долл.

В июле англичанам и французам — на 7 599 028 долл.

В августе японцам — 6 989 365.

В сентябре японцам — 5 443 430.

В сентябре французам — 8 165 145.

Всего на сумму 35 186 333 долл.

Первую партию золота купило французское правительство, агентом которого выступал Индо-Китайский банк, а наиболее крупную партию золота приобрел Гонконг-Шанхайский банк. Все продажи, кроме последней, производились Кредитной канцелярией. Последняя партия в 750 пудов была продана французскому правительству за 51 360 тыс. фр. Условия этой сделки были невыгодны, и продажа, по словам Никольского, «носила скорее политический характер, имея целью улучшить отношения с французами».

Номинально французы заплатили за килограмм золота больше, чем в мае (4280 фр. вместо 3750), однако российская казна получила меньше денег ввиду падения французской валюты. Если в январе 1919 года франк обменивался на доллар в соотношении 5,7: 1, то в июне соотношение составляло уже 6,48: 1, а в октябре — 8,62: 1. Принимая сентябрьский курс франка к доллару даже за 6,48, получаем, что французы должны были заплатить за золото приблизительно 52 291 тыс. фр., то есть «улучшение отношений» с Парижем обошлось казне почти в миллион франков. Все продажи золота, кроме первой и последней, производились в фунтах стерлингов и иенах.

Приехавший в Омск в июле 1919 года и вступивший в должность директора Кредитной канцелярии Новицкий активно способствовал скорейшей отправке ценностей во Владивосток. Никольскому приходилось принимать решения на месте самостоятельно, посоветоваться было не с кем, но зато он мог действовать оперативно, от чего нередко зависела успешность сделки. Тем более что за право покупки российского золота между иностранными банками развернулась нешуточная борьба.

Об остроте конкуренции свидетельствует, в частности, вербальная нота японской дипломатической миссии в Сибири от 11 июля 1919 года. Ссылаясь на информацию, полученную от директора Иностранного отделения Кредитной канцелярии о наличии во Владивостоке 400 пудов золота для продажи, японские дипломаты просили «Русское правительство в Омске соблаговолить отнестись благосклонно к просьбам японских банкиров относительно покупки золота». Дипломаты Страны восходящего солнца аргументировали свою просьбу тем, что «Япония ввозит в Россию большее количество товаров, чем все другие страны». Японцы были озабочены тем, что первые партии золота были проданы французскому и британскому банкам, а они остались не у дел.

Никольский умело использовал конкурентную среду. Так, в августе 1919 года ему «удалось продать Иокогама Спеши Банку золото на сумму около 11 миллионов иен по такой цене, которая оказалась убыточной для Банка. Назначив цену в разговоре с директором отделения Банка во Владивостоке, я дал ему кратчайший срок для ответа, заявив, что меня ждут американцы. Так как японцы не приучены считать в уме, а только считают (мастерски) на своих маленьких деревянных счетах, то ему не хватило времени для производства точных расчетов; упускать золото „врагам" американцам он не хотел и принял предложенную цену, составившую для него убыток около 30 ООО иен».

«ЗОЛОТЫЕ ЭШЕЛОНЫ» № 2–5. СКОЛЬКО ЗОЛОТА УШЛО ЗА ГРАНИЦУ? ХИЩЕНИЯ ЗОЛОТА