– Не прорвемся, – Эдмар скривился – с откровенной злостью и в то же время с долей рисовки. – Эта тварь хуже Тугорры, которого ты красиво порешил, находясь в невменяемом состоянии. Разве что ты сможешь вызвать то состояние целенаправленно, только это вряд ли. С Вуагобу мы даже вдвоем не справимся. Но у меня есть запасной вариант… Помнишь замок Конгат, как ты оттуда Кема вытаскивал? Используем по назначению «Тихий крот», ради которого мы провернули ту операцию. Можно сказать, Кем для себя старался.
– Так «Тихий крот» у тебя? Я думал, он достался Дирвену.
– Когда мы бросились в заворот, я успел вернуть его в кладовку.
Эдмар сделал небрежный жест, словно брал что-то с полки – и у него в руке оказалась знакомая Хантре плоская шкатулка размером с книгу, на крышке черные елки на мозаичном фоне.
– Чем это поможет?
– Перетащим его оттуда сюда, не сходя с места. Расчищай площадку, надо нарисовать круг.
– Почему – его? – спросил Хантре, расшвыривая обломки. – Их же двое!
– Поэтому я и хотел через Хиалу. Кема вытащим, он держал шкатулку в руках, «Тихий крот» его запомнил. Но нет гарантии, что этот фокус сработает для Шныря. Впрочем, посмотрим.
– Надо забрать обоих.
– А я разве против?! – огрызнулся Тейзург, вонзая в песок тускло блеснувший нож. – Шнырь представляет для меня большую ценность, чем Кемурт, безнадежно спятивший на почве снизошедшего на него просветления. Но выбирать не приходится. Я экспериментировал, и переместить таким способом кого-то из народца ни разу не удавалось. Только людей.
Бросив Хантре: «ты постой снаружи», он положил шкатулку на песок. Не в центральной точке – немного сместив в сторону. На шаг отступил, поглядел и чуть передвинул. Откинул крышку с цветной картинкой. Хантре так и не увидел, что там внутри. Да скорее всего, ничего там и не было.
На счет «три» он всадил нож в центр круга, и что-то лязгнуло, как будто металл наткнулся на металл. Эдмар погрузил туда по локоть другую руку – легко, словно в воду или в рыхлый сугроб – его плечо дернулось, и в следующее мгновение на площадке посреди темного двора сидело уже два человека.
Два человека. Без гнупи.
Кем ошалело озирался. Взъерошенный, потный, грязный, с редкой юношеской щетиной на подбородке и запавшими, как у больного, глазами.
– Где я? – прохрипел он.
– В Ляране, – отозвался Хантре. – А Шнырь?..
– Значит, не получилось, – раздосадовано заметил Эдмар, закрывая и убирая в свою кладовку «Тихий крот». – Жаль.
– Он же за меня держался, на спине у меня сидел… – потеряно вымолвил Кемурт. – Почему… Можно его тоже оттуда забрать?!
– Не получится. Поверь, мне в самом деле жаль. Буду рад, если он сумеет удрать.
– Не может быть, чтобы никаких шансов…
– Может. Сплошь и рядом бывает.
А Хантре тем временем открывал Врата Хиалы – но там без перемен, Вуагобу по-прежнему за порогом. Закрыть и снова открыть, и снова с тем же результатом… Но если будет хотя бы небольшой зазор, чтобы перекинуться и проскочить мимо этой погани…
Вонь гниющих разделанных туш, закисших помоев, вековой плесени, и за каждой новой аркой – влажно лоснящаяся живая плетенка, текучая, вызывающая головокружение.
– Не продолжай, – сочувственно бросил Эдмар после шестого или седьмого раза. – Вуагобу необъятен, он заблокировал все окрестности. Еще и силу твою жрет, кто ж от такого удовольствия откажется. Уймись, наконец, хватит его кормить.
– Я хочу прорваться к Шнырю.