— Мы едем с похорон,… — дрожащим голосом лепетала женщина, боясь посмотреть в глаза стражу порядка. Она покорилась сильному, словно бездомная дворняга. — Его укачало…
Я размахнулся и наотмашь пизданул менту в ухо. Раздался треск, я почувствовал боль в запястье. Костяшки оросились мусорской кровью, но ни я, ни он, ни женщина этого не заметили. Мент пошатнулся и повернулся ко мне. Я снова размахнулся и дал ему по зубам бутылкой. Стеклянные осколки смешались у него во рту с раскрошенными резцами, а пиво — с кровью. Не расслабляясь, я двинул ему кулаком в нос, мент немного согнулся. Это было его ошибкой. Не снижая темпа, я рубанул ему ногой в живот и мент рухнул на обледеневший асфальт. Уподобившись металлистам я ожесточенно пинал его, пинал, пока тот не перестал шевелиться.
Потом я ебался. Первый раз в жизни я ебался ТАК! Похотливым животным я прижал ее голой спиной к стенке деревянного сортира, непереносимо вонявшего говном. Уставшими руками я с держал ее за целлюлитные ляжки и долбил мокрую щель, сочащуюся смердящей влагой. Я проклинал своего младшего брата за то, что он подвел меня во время нашего первого свидания с Илоной, после чего она долго интересовалась, не импотент ли я. Я видел лицо Илоны, чувствовал ее прикосновения. Тоска сжала сердце так, что оно чуть не разорвалось.
Я уже изнемогал, руки дрожали, когда она прочитала мои мысли. Так мне показалось. На самом деле ее, скорее всего заебало собирать занозы в спину. Она оттолкнула меня, рухнула на пол и заглотила Катыхина младшего по самое основание. Ее слюна стекала по моей мошонке и собиралась на спущенных штанах.
Проглотив семя моей похоти до последней капли, она жадно, печально посмотрела на меня и сказала:
— Проводи меня домой.
Я натягивал штаны, когда услышал то, чего отчаялся ждать. Где-то вдалеке раздался железный грохот колес поезда. Она обхватила меня за колени и заревела. Я оттолкнул ее и выбежал на перрон.
О чудо! Электричка стала снижать скорость и, подъехав к станции, остановилась. Холодные черные двери с шипением открылись, приглашая меня в вонявший смертью вагон. Но меня не смущали ни смрад, ни плач женщины, я был рад съебаться из этого проклятого городка.
В вагоне не было никого, кроме двух хачиков. Несмотря на поздний час, они не спали, а о чем-то оживленно беседовали. Я решил пройти дальше.
— Мой брат в Чечне погиб! — говорил один второму.
Я остановился, развернулся и заорал:
— Мне похуй на твоего брата! Жаль, что ты не сдох вместе с ним!
Мне страшно хотелось драться, агрессия разрывала мое тело, мышцы ныли от желания пиздиться. После первого удара у меня в глазах поплыли белые пятна. Боль в переносице миллиардами игл пронзила мозг. Я ощущал на языке солоноватый привкус собственной крови. Еще после нескольких ударов пятна стали красными, боль обильно расплывалась по всему телу. Вскоре я перестал ее чувствовать. Я только понимал, что валяюсь на полу вагона, и ощущал, как их грязные сапоги ударялись об мое тело, об мои руки, об мое лицо. Я слышал, как хрустят кости, как рвется кожа, как лопаются вены. Осознавал, что из человека превращаюсь в мягкую субстанцию.
Я хотел напоследок увидеть лицо Илоны, но, как назло, сознание не могло сосредоточиться, сотрясаясь от каждого удара.
Из последних сил я выдавил:
— Илоночка… прости меня… я тебя люблю…
В эту же секунду каблук сапога опустился на мой висок. Вероятно, мой череп не выдержал, по крайней мере, последнее, что я слышал, это хруст костей.
09.02.04 12:07
Катыхин
Опарыш:
Полиэтиленовый мозг
«Сюрреализм» Дояр Куцых Жаб
«» ArkAshA
«» Mark Scheider
___
мои восторги и плезиры в сторону Хербы, Антон Сергеича Воронкова, Коцика, без чьей поддержки сей опус не обрел бы должной формы и т.п.
___
___
Вчера всей конторой хоронили Леху. Присутствовало самое высокое начальство во главе с Марком Анатольевичем Зеленевским, которому выпала честь бросать первую горсть земли в могилу.
Приметил супругу покойного, ничего так дамочка, только жир с бедер убрать и прямо Наталья Фатеева. Подумывал заняться мастурбацией по приходу домой, но в результате банально напился с соседом.
…не проспать бы работу.
___
В курилке подошел к Степе Никонорову из «Отдела информации». Он похудел, осунулся, после трех летнего перерыва вновь взялся за сигарету. Подумать только, а ведь он у нас и года не проработал!
— Ты, что, Степ? — спросил я, дружески хлопнув его по острому плечу.
Степка затушил сигарету.
— Да я все о Лехе думаю, никак в голову не возьму с чего это он… вроде нормальный парень… работали вместе… а потом раз и прыгнул из окошка…
Я выдавил из себя натужную улыбку.