Золото сечи [СИ]

— Не бей! — взмолился тот, закрываясь руками от возможного удара в лицо. — Нам теперь вместе держаться надо! Я огонь могу без спичек разводить…

— Ничего, и без тебя обойдусь, — процедил Бритвин, но не ударил.

Злость быстро прошла. "В конце концов, этот "монгол" не сделал мне ничего плохого, — подумал Сергей. — Будет свидетелем, когда к нашим выйдем, что у меня одежду забрали".

Он подошёл к колодцу, заглянул. Внизу слабо поблёскивала вода. Далеко. Метров 10. Цепи с ведром на колодезном вороте нет.

— Верёвка здесь есть какая-нибудь, чтоб воду достать? — спросил Сергей.

— Верёвки нет, но я знаю, где есть родник недалеко, — услужливо подбежал Шара.

— Сильно недалеко?

— Во-оо-он за тем бугром, — показал пальцем Шара на запад.

"Возвращаться, значит, — размышлял Бритвин. — Пока туда, пока обратно… Часа через 4 темнеть начнёт. Чёрт его знает, что на уме у этого Карася. Сейчас не стал убивать, а вечером вернётся и прикончит спящих". Оставаться здесь на ночь Сергею перехотелось. Да и просто было противно, хотелось поскорее избавиться от этого запаха.

— Нет! Вперёд пойдём, — твёрдо ответил он.

— Здесь место переночевать хорошее, — с надеждой сказал Шара. — Может, завтра дальше пойдём? Я могу куропатку поймать, пожарим…

— Ну, оставайся, если хочешь. А я пошёл.

Шара вздохнул, но поплёлся следом. С востока на запад над ними медленно протарахтел немецкий разведывательный самолёт "Фокевульф-189", за специфическую конструкцию — кабину между двумя балок — прозванный советскими солдатами "рама". Сергей на всякий случай лёг на землю.

— Не бойся, — успокоил Шара, — это "рама" с разведки возвращается. Мы для него не интересны.

Часа через два они вышли к небольшому озерцу в низине рядом с акациевой рощей. Бритвин снял с пояса пустую фляжку — единственную полезную вещь, доставшуюся от Карася — и набрал в неё из озера воды. Тут же разделся, и принялся стирать одежду. Шара скептически смотрел со стороны, как он смешивает жухлую траву с мелкой галькой и трёт этим гимнастёрку, пытаясь получить подобие мыла. Мылилось плохо. Совсем не мылилось.

— Чего сидишь? — раздражённо спросил Бритвин. — Костёр бы пока разжег, раз не стираешься. Сам же говорил — умеешь.

Шара пошёл в сторону рощи за хворостом, а Сергей, присев на корточки, продолжал упорно теребить в воде грубую ткань.

Спустя несколько минут он услышал шаги за спиной.

— Возле куста шиповника разжигай, — сказал, не оборачиваясь, Сергей. — Чтобы на ветках форму развесить — посушить.

Руки вверх! — раздалась команда незнакомым голосом. — Встать!

Бритвин отбросил на берег недостиранную гимнастёрку, поднял руки, выпрямился…

— Повернись! — последовала следующая команда.

— Руки можно опустить? — не поворачиваясь, спросил Сергей. — Хозяйство прикрыть.

— Поворачивайся, я сказал!

"Третий раз за сегодня, — подумал Бритвин. — Так и привыкнуть не долго". Вздохнув, он исполнил команду. Трое красноармейцев стояли на склоне, направив на него оружие. У ближнего был ППД[55] с круглым магазином, у двух других — винтовки, но не трёхлинейки, а, видимо, более новые — Сергей даже названия их не знал. Шара стоял со связанными за спиной руками перед дальним красноармейцем.

— Амуницию сюда кидай, и одевайся! — распорядился тот, что был с ППД. Бритвин подобрал с берега ремень с кожаным подсумком, в котором были бесполезные без оружия патроны, и бросил его к ногам говорившего. Как только Сергей оделся, ему тут же связали руки за спиной. Связали его же ремнём, сняв подсумок и фляжку.

Вели их молча. Впереди шёл солдат с винтовкой, за ним Шара и Бритвин — их поставили рядом, остальные — сзади, держа конвоируемых под прицелом, Идти пришлось не долго. За соседним бугром оказался полевой стан, занятый подразделением Красной армии: два деревянных вагончика на колёсах, несколько грубо сколоченных сараюшек в ряд, длинный деревянный барак, напротив него — длинный стол под навесом, за ним — колодец, дальше — волейбольное поле без сетки, сложенные в кучу детали тракторов под отдельным навесом. На площадке вместо тракторов теперь стоят две "полуторки". К одной сзади прицеплена пушка "сорокопятка"[56], другую пушку, видимо только что отцепленную, катят куда-то трое бойцов в касках. У каждого через плечо шинель в скатку, винтовка за спиной. "Похоже, недавно сюда пришли, — подумал Бритвин. — Обустраиваются. А до войны, судя по всему, быт здесь был налажен не плохо".

"Доска показателей по тракторной бригаде № 3", — прочёл Сергей надпись на щите у входа в барак, куда их подвели.

— Дезертиров поймали, — пояснил один из конвоиров часовому у входа.

— Зайди — доложи! — ответил тот. — Остальные пусть тут подождут.

От нечего делать Бритвин стал рассматривать доску показателей. Судя по цифрам, лучшим был тракторист М. В. Бреус. "Странная фамилия у этого тракториста, — подумал он. — Похоже, немецкая. А может и русская, от "брей ус". И Бритвин от слова "брить". А может и не у этого тракториста, а у этой — может Михаил, а может и Мария". Сергей вспомнил о Марии. "А ведь она меня спасла", — понял он.