Золотой холм

День клонился к вечеру, и трактирная зала была полна народу. Но глазастый Арьель все-таки усмотрел уголок, где можно было сесть так, чтобы не слишком привлекать к себе внимание. Хозяин принял их любезно, и в этом по большей части была заслуга музыканта, который прекрасно умел разыграть из себя благородного господина и к тому же (что немаловажно) ухитрился сохранить свое щегольское платье чистым и почти новым после скитаний по лесу. Нэль же все молчал и старался не привлекать к себе внимания.

В шинке действительно подавали мясные пироги (правда, без сыра) и свежий эль, так что серебро, которое позванивало в кошеле у Арьеля, пришлось очень кстати. Он даже помянул добрым словом старого эрла Бескойла, платившего за музыку и песенное искусство щедро — до тех пор, пока не прогневался. У Нэля тоже водились кое-какие деньжата, но совсем немного. В основном это были медяки.

Они сделали заказ и в ожидании принялись осматривать зал. Арьеля больше интересовали служанки. Их было три, и он улыбался вовсю, если какая-нибудь смотрела в его сторону. Правда, две девушки были скорее дурнушками; третью он счел довольно миленькой, хотя и она не шла ни в какое сравнение с ослепительной супругой старого эрла… и уж подавно — с прелестной Элейной, дочкой тана Альбрехта Аля.

Нэль на девушек не смотрел вовсе, зато внимательно приглядывался к посетителям. В зале было несколько местных — крестьяне, заглянувшие пропустить кружку-другую после тяжелого дня; но по большей части публика была проезжая. Нэль все смотрел и смотрел на них, и лицо его становилось все мрачнее и строже. Музыкант отметил это, а так же вертикальную морщинку между бровями, когда на минуту отвлекся от служанок.

— Что-то случилось? ты… у тебя такой вид, как будто…

Ему пришлось замолчать, когда к их столу подошла служанка с подносом. Он дождался, пока она уйдет, и спросил:

— Тебя что-то беспокоит, Нэль?

— Нет… ничего… — маг, обойдя вниманием исходящие паром пироги, взял ломоть хлеба и принялся его ломать. — Просто… не могу понять, зачем мы здесь. Если ли причина…

— О чем ты говоришь? Мы ведь пришли сюда поесть, — удивился Арьель.

Ах, простая ты душа, подумал Нэль, подавив улыбку. Если бы все было так…

Музыкант, уже позабыв о своих тревогах, с увлечением уплетал пироги. Нэлю же совсем не хотелось есть, но он, чтобы не вызвать новых вопросов, тоже принялся за еду.

Кто же все-таки привел меня сюда? — не унимались тревожные мысли. Ведь ясно же, что кто-то меня подталкивает. Но кто? Тот, кому принадлежат золотые глаза с вертикальными кошачьими зрачками? Знать бы, кто такой этот золотоглазый. Бог? Но который из Двенадцати? И зачем богу вести меня в храм Безымянного? Или все-таки эти руины никак не связаны со Спящим, и я неверно истолковал видение? Или же золотоглазый и есть Безымянный, Спящий, Тринадцатый? От этих сомнений и вопросов рассудка лишиться недолго… устал я сомневаться, сколько можно… да и вообще, просто устал…

Поверх зажатой в ладонях кружки с подогретым элем Нэль еще раз оглядел залу. И вздрогнул, зацепившись взглядом за одного из посетителей. Он не стал даже пытаться понять, почему этот человек привлек его внимание. Просто стал всматриваться и вслушиваться, отрешившись от слитного гула множества голосов, заполнявшего помещение.

Этого человека Нэль никогда раньше не видел. На вид лет тридцати, с лица — чистый уголь: смуглая кожа, иссиня-черные волосы, черные слегка раскосые глаза, подведенные углем. Таких лиц, гладких, плоских и подчеркнуто бесстрастных, Нэль в свое время повидал множество. Южанин… Черты лица жесткие, но правильные. Одежда неприметная, но над правым плечом выступает рукоять меча. Воин, да еще и левша… Южанин сидел, чуть подавшись вперед, и слушал собеседника, потертого пожилого человечка неопределенной наружности.

— Кто это? — сунулся музыкант.

Значит, и Арьель его заметил. Нэль ответил, не поворачивая головы.

— Еще не знаю…

— Не знаешь? Тогда чего же ты…

— Тише. Пожалуйста, помолчи. Вопросы потом.

Арьель замолчал — как показалось магу, обиженно. Жаль, если в самом деле обиделся, ну, ничего… он человек отходчивый. Нэль продолжал прислушиваться к разговору южанина с потертым человечком, и едва заметил, как Арьель встал и тронул его за плечо:

— Я вернусь попозже.

Ну, ясно, побежал соблазнять очередную девчонку… Нэль молча кивнул, на секунду встретившись с ним глазами.

Когда музыкант ушел, он украдкой вздохнул: Арьель был хорошим человеком, но иногда его присутствие… мешало. Отвлекало, как попавшая в глаз пылинка.