Золотой ключ, или Похождения Буратины. Claviculae

Тут заржала лошадь, и все мои мысли как ветром сдуло. Я внезапно почувствовал, насколько же дорого мне одиночество, и до чего пуст, нелеп, никчёмен этот навязанный мне разговор. Он разрушал тайную, властительную связь между мной и этими холмами, их трепещущими ореолами. Тут же вспомнились другие ореолы — розовые или коричневые, окружающие соски. Соткался образ груди: Мадонна даёт сосок младенцу, Кларисса Старлинг отдаёт свой сосок Ганнибалу Лектору — тем самым отсылая к трудам Мелани Кляйн о хорошей, питающей, и плохой, преследующей груди. Питающая грудь служит защитой от груди преследующей — то есть расщепление объекта желания доходит до такой степени, что его плохие свойства отрицаются или уничтожаются. Разве не то же самое происходит с образом Бога? Или образом отца? Не эти ли образы — причины психосоматических реакций? С другой стороны — не является ли сама идея реакции реакционной? Чистый марксизм — каким он должен был бы быть, очищенный от следов личности Маркса, Энгельса и их бесчисленных интерпретаторов — должен был бы взывать к чистой активности, к "само-собой-катящемуся-колесу", как это называл несчастный Ницше. Тут я задумался о том, почему мне вздумалось назвать Ницше несчастным — и я пропустил всё, что мне говорили.

— И всё-таки? — снова ворвался в мои уши чужой голос.

— Допустим, — наугад сказал я.

— Вы уверены? — переспросил собеседник.

— Да, — подтвердил я именно потому, что не чувствовал никакой уверенности, а только скуку.

— Я ждал другого ответа, — сказал сотрудник Администрации. — Но, возможно, вы правы. Может быть, оно и к лучшему. Решено. Пусть будет, как вы сказали. И я вознагражу вас за уделённое мне внимание. Вознагражу дважды. Первое: вы не забудете этот разговор. И второе — вы, я так полагаю, приближаетесь к месту своего назначения?

— Да, — признал я очевидное.

— А вы хотя бы догадываетесь, что это за место? Прощайте.

Скрипнули невидимые колёса, затопотали кони.

— Вот огромное яйцо субстантивное! — завернул конь. — А бывает ведь яйцо дизъюнктивное!

— Дизъюнктивное яйцо, пропердучее! А бывает ведь яйцо и получше, е!

Последнее меня внезапно и бурно взволновало: это возмутительное "е" в конце. В нём бытийствовало неуважение к великой платонической традиции, выделявшей эту букву как символ Пятерицы. Мне вспомнился трактат Плутарха из "Моралий", известный как "О "Е' в Дельфах" — Περὶ τοῦ Εἶ τοῦ ἐν Δελφοῖς — в переводе Я.Б. Кличко. В качестве своего рода антитезы мне припомнился трактат Делёза "Логика смысла", который я когда-то читал в одной книге вместе с фукианским "Theatrum philosophicum". Вместо закладки я использовал страницу, вырванную из трактата Валерия Подороги "Тело без органов": я не смог найти этому сочинению лучшего применения. Тут же вспомнился и где-то виданный мною список учеников Подороги: Олег Аронсон, Дмитрий Замяти, Елена Ознобкина, Алексей Пензин, Елена Петровская, Оксана Тимофеева. Игорь Чубаров, Кети Чухров. Последняя была какой-то никчемушной бабцой из РГГУ — а может, и не совсем никчемушной, а самой обыкновенной апологеткой перформативности, восходящей, в сущности говоря, к самому обыкновенному Бахтину. Что может быть пошлее, вульгарнее? — спросил я себя. И тут же ответил себе: всё может быть, всё может быть.

Это отчасти примирило меня с действительностью. Ибо я больше ни к чему не приближался.

ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОЙ КЛЮЧИК,ВЫЩЩЕКРУКЛЮМИСТЫЙ. ЗАВТРАК ВОЗМЕЗДИЯили БОРОДАТ ЛИ Я?

Читать после вдумчивого изучения тринадцатого примечания к пьесе "Низвержение Пендельшванца". Или по-другому, иначе. Или вообще.

I

Иногда мне кажется, что я не так-то прост.

А иногда кажется, что вот именно так-то я и прост.

А иногда кажется, что прост, но не так-то.

А иногда бывет, что и вовсе ничего не кажется.

А иногда только кажется, что ничего не кажется, а на самом деле не кажется.

А иногда кажется, что кажется, а на самом деле ничего не кажется.

А иногда и так бывает, что вроде бы ничего не кажется, а всё на самом деле не так-то просто.

А иногда ещё бывает и такое, что всё на самом деле просто, а это я не так прост, чтобы эту простоту вот так вот просто, как это у некоторых получается, которые и сами просты, и ко всему просто относятся.

А иногда мне всё это похуй, а иногда и допизды.

Хотя откуда взялась пизда? Впрочем, пизда всегда откуда-нибудь берётся, такой уж она зверь.

Ох как всё непросто-то, ох как.

II

Бдительность нельзя упускать, Бдительность! А то она шмыг — и оппаньки! За Бдительностью нужен глаз да глаз, её надо караулить, очень уж она юркая. Но чтобы был пригляд и глаздаглаз, нужна, опять-таки, Бдительность. Иначе гляди не гляди, ничего не увидишь, только таращиться будешь, как сыч, а Бдительность — упс, и нету её! А останется какая-нибудь Юдительность. Вам оно надо? Вот то-то.