Золотой конь Митридата

— Не забывай приносить жертвы Дионису. Никогда никого не щади. Как только ты забудешь поблагодарить бога жертвой из-за жалости к врагу, пусть даже близкому тебе человеку, Дионис тебе не помощник. И еще… — он разжал ладонь, и в первых лучах солнца блеснул какой-то черный камень с белой полосой посередине. — Это мой подарок взамен твоего перстня — камень бессмертия. Спрячь его в вещь, особенно тебе дорогую, которую никто никогда у тебя не отнимет, и ты станешь неуязвимым не только для ядов и оружия, но и для времени.

Митридат поклонился так низко, что его кудрявые волосы коснулись прибрежной гальки, ласково омываемой волнами.

— Я никогда ничего не забуду, — твердо сказал он и положил руку на сердце, от волнения выскакивающее из могучей груди. — Спасибо тебе за все.

— Иди, тебе пора. — Адамант подтолкнул юношу к лодке, и царевичу показалось, что в черных жестких глазах жреца блеснула слеза. Он взял протянутую Сисиной руку и залез в лодку, которая, медленно покачиваясь, понесла его на корабль.

Дивноморск, 2017

Женщина проснулась рано. Горизонт едва порозовел, солнечные лучи еще не залили землю. Однако Лариса уже не могла уснуть. Мысль о разгадке тайны иглой колола мозг, не давала сидеть на месте. Умывшись, Красовская отыскала остатки кофе, сгущенного молока и пакет со старыми, рассыпавшимися сухарями (странно, как в них не завелась моль) и приготовила завтрак. Она не чувствовала вкуса обжигающего напитка, давилась сухарями, одержимая только одним: скорее бы попасть в банк.

За полчаса до открытия женщина уже стояла у двери и поглядывала на охранника. Тот тоже с удивлением созерцал растрепанную, бледную до синевы дамочку, думая о том, как тяжело приходится в жизни людям. Вот эта клуша, например, довольно прилично одета, однако такая нервная и, судя по всему, расстроенная. Не иначе как взяла кредит и не может заплатить проценты. Вот и прибежала раньше времени, надеясь попасть к управляющему и договориться, только все это зря. Во-первых, у них в банке не работают сердобольные начальники, в таких учреждениях они повымирали как мамонты, во-вторых, порядок есть порядок. Вот почему, когда стрелки показали девять, он пропустил ее, тяжело вздохнув, но, на его удивление, дамочка продемонстрировала доверенность на ячейку и поинтересовалась, кто покажет ей, куда нужно идти. Консультант, чернявый мальчик восточной внешности лет двадцати пяти, загадочно улыбаясь, сначала попросил предъявить документы, а потом повел ее вниз, в помещение со спертым воздухом, и указал на ряд ячеек-шкафчиков.

— Ваш в нижнем ряду.

Она кивнула, достала ключ и, не веря, что завеса приподнимется хотя бы над третью тайны, вставила его в замочную скважину. Он подошел, спокойно провернулся, и дверца открылась. В глубине ящика прятался полиэтиленовый пакет. Обычный, черный, ничем не примечательный — в такие иногда упаковывают посылки. Дрожащими руками женщина достала его и посмотрела внутрь, сразу поняв, что там документ, о котором говорил незнакомец. И верно, в пакете лежал кусок пергамента, следовательно, старинный документ теперь принадлежал ей. Она закрыла ячейку и поднялась наверх. Любезный консультант послал ей очаровательную улыбку, демонстрируя тридцать два зуба.

— Уже закончили?

Женщина кивнула.

— Да, ячейка мне больше не нужна.

— Хорошо, одну минутку.

Мальчик быстро распечатал какие-то листки, потом протянул ей, попросив прочитать и расписаться. Лариса поставила свою подпись, ничего не читая. Почему-то этот паренек со жгучими глазами вызвал у нее доверие.