Золотой корсар

Этот бедняга выдал секрет неаполитанского гарнизона и даже об этом не догадывался.

Выпив и перекусив, гренадер почти тут же вновь провалился в сон.

Он находился на борту «Корсара».

— Не спускайте с него глаз, — сказал Паоло. — Позднее он станет одним из нас.

Отсутствие часового было замечено лишь в час обхода.

Но еще тогда, когда Вендрамин забрасывал часового в карету, Паоло пришла в голову замечательная мысль. Куском угля он написал на стене сторожки следующие слова:

«К черту дежурство! Плевать на службу! Да здравствует пьянка!»

Вот почему, придя менять часового, патрульные решили, что тот просто-напросто ушел в самоволку.

Столь ничтожное происшествие не могло привлечь к себе серьезного внимания и, после того, как приметы дезертира были переданы жандармам, его место на посту занял другой гренадер, а сам факт побега был отмечен в рапорте, поступившем к военным властям.

Корсар с золотыми волосами знал теперь секрет неаполитанского гарнизона.

С этими паролями он мог пройти всюду; с ними ему многое было по силам!

Без труда раздобыв униформу солдат короля Неаполя, Паоло вырядил около пятидесяти своих корсаров в генералов, полковников, капитанов, сержантов и стрелков.

С наступлением сумерек он повел людей, которые днем по двое прогуливались по городу, к тюрьме, тогда как еще два десятка «солдат» и несколько «офицеров», изображая патрули, блокировали ведущую к тюрьме улицу с обеих сторон.

С дюжиной человек и Вендрамином в генеральском мундире Паоло направился к посту, вроде как с общим обходом.

Постовые взялись за ружье.

Проведя строгую и тщательную инспекцию часовых, Вендрамин и его офицеры решили осмотреть сам пост; караульные и солдаты последовали за ними.

Внезапно один из корсаров «нечаянно» задел единственную лампу, освещавшую помещение, и фитиль погас.

Тотчас же матросы набросили скользящие петли на шеи солдат — те не успели и пикнуть.

После того как лампа вновь была зажжена, и связанных по рукам и ногам гренадеров побросали на их походные кровати, Вендрамин тихонько свистнул.

Прибежал Паоло.

— Отлично! — сказал он. — Эта партия осталась за нами. Займись сменой часовых.

— Понял.

И, взяв с собой четырех «солдат», Вендрамин шагнул за порог, не забыв набросить на плечи плащ и нацепить кивер гренадера, — на сей раз ему предстояло изображать не генерала, а капрала.

Через десять минут все было кончено: один за другим, часовые были обезоружены, связаны и заменены своими людьми.

Путь был открыт: приблизившись к высокой каменной стене тюрьмы, Паоло едва слышно свистнул, как и было условлено, и Луиза, высунувшись из окна, помахала ему рукой в ответ.

— Все идет как по маслу! — сказал Вендрамин.

— Она спасена! — проговорил Паоло.

Вдвоем они наблюдали за тем, как молодая женщина выломала решетку, привязала к другой веревочную лестницу и скинула ее вниз.

Ухватившись за конец лестницы, Вендрамин и Паоло натянули ее таким образом, чтобы перекладины под ногами беглянки не шатались, и маркиза начала спускаться вниз.

Ничего сложного в спуске по веревочной лестнице, тем более для женщины, нет, но, глядя на то, как медленно передвигается молодая женщина, Паоло потерял терпение.

— Держи крепче! — бросил он Вендрамину и, вознамерившись помочь маркизе, с ловкостью настоящего моряка полез ей навстречу.

Но не успел он преодолеть и десяти ступеней, как тишину ночи разорвал громкий окрик.

Кричали откуда-то сверху.

Паоло поднял голову.

В окне камеры маркизы, там, где была привязана лестница, он увидел лицо тюремщика и его освещенную луной руку, — в ней был зажат нож.

Маркиза была еще метрах в тридцати пяти от земли, когда тюремщик крикнул:

— Ни с места! Если беглянка не вернется сейчас же в камеру, я обрежу веревки, и она расшибется насмерть!..

Тридцать пять метров между мостовой и маркизой!..

Ситуация была ужасной.

Глава XXII. Крах

Но как тюремщик прознал о побеге в тот самый момент, когда, казалось, все уже было на мази?

Виной тому был прискорбный случай.

В соответствии с тюремным уставом смотрители обязаны были ежечасно совершать обход всех коридоров и прислушиваться к подозрительным шумам; кроме того, главному тюремщику предписывалось лично следить за тем, как его люди выполняют данные инструкции.

Проходя мимо двери камеры маркизы, он услышал слабое металлическое позвякивание и мгновенно насторожился.

Случилось так, что, вытаскивая решетку, маркиза слегка задела ею о другую; к тому же решетка оказалась столь тяжелой, что хрупкой женщине не удалось опустить ее на пол совсем уж бесшумно.

«Что бы все это значило?» — подумал тюремщик.

И он весь обратился в слух.

Шуршание юбок, шарканье ног, передвигаемые стулья — все это доказывало, что узница ходит по камере, и сей факт его весьма удивил.

Разве не должна она была испытывать дикую боль в ногах после вчерашней пытки?

Он открыл дверь…

Маркиза к тому моменту уже начала спускаться по лестнице, но, проявив завидное хладнокровие, тюремщик выхватил нож и пригрозил перерезать веревки, и по голосу его чувствовалось, что то была не пустая угроза.