Золотой ребенок

— Это нетрудно. Видите ли, мой отец предпочитал не держать все сбережения в банке. В наше время это ненадежно. Он отдавал предпочтение инвестициям, скажем, в недвижимость, которую впоследствии можно продать или сдать в аренду.

— Хотите сказать, — Рэддок прищурился, — что этот дом принадлежит вам?

— Строго говоря, трастовому фонду на мое имя. Я ведь не могу сама распоряжаться наследством, таковы условия завещания отца.

Рэддок недоверчиво покачал головой.

— Забавное совпадение, что ее квартира оказалась в вашем доме. Должно быть, вы удивились.

Я согласно опустила ресницы. Еще как!

— Боюсь, это вовсе не совпадение, — проговорила я через силу. — Эндрю, как звали начальника мисс Райан? Джон Митчелл, адвокат, не так ли?

Брови Рэддока сошлись на переносице. Он оперся руками о свои колени и поднялся.

— Минутку.

Он подошел к стоящему на лакированном трюмо телефонному аппарату — вычурному, с накладками из резной кости — и поднял трубку. Торопливо набрал номер, коротко поговорил и вернулся ко мне.

— Откуда вы узнали? — спросил он требовательно, нависая надо мной.

Я смежила веки — значит, угадала — и застегнула на шее блокирующий амулет.

— Дядя Джон — мой поверенный, я хорошо знаю его ауру, — и, пока Рэддок не посетовал на засилье в этом деле моих родственников, я уточнила: — На самом деле он мне никакой не дядя, я называю его так по старой памяти. Он был другом моего покойного отца. Сейчас он глава совета директоров моего трастового фонда — помните, я рассказывала?

Заложив руки за спину, Рэддок принялся расхаживать по узкой прихожей.

— Получается, он поселил тут свою секретаршу? И вряд ли приходил сюда… скажем, для диктовки.

Надо же, я вообще не помню секретаршу дяди Джона! Хотя в последнее время мы, боюсь, виделись прискорбно мало. Раньше у него работала миссис Джоунс, которой давно стукнуло шестьдесят, так что о романе с нею речь не шла. Потом миссис Джоунс уволилась, но кто пришел ей на смену, я как-то не интересовалась.

— Женского общества он не чурался, — подтвердила я отстраненно, раздумывая, информировать ли Рэддока подробнее. Впрочем, это могло обождать. — Так что теперь вы знаете имя ее любовника.

Рэддок резко остановился и проговорил медленно:

— И вероятного подозреваемого.

* * *

К дяде Джону мы ехали молча. Рэддок обронил, что у него возникло несколько вопросов к моему поверенному, которые он — разумеется! — должен задать безотлагательно. Для солидности добирались мы не на такси, а на полицейском авто, разве что без мигалки.

На месте секретарши обнаружилась худая белобрысая девица, торопливо жующая сандвич. При виде несвоевременных — час-то обеденный — посетителей она ойкнула и чуть не подавилась.

Особенно впечатлил ее хмурый сержант, маячивший за спиной инспектора. Ростом сержант не вышел, однако этот недостаток сполна компенсировали мозолистые кулачищи, перебитый нос, скособоченная челюсть и взгляд исподлобья. В приемной известного адвоката он смотрелся как топор в фарфоровой вазе.

— П-простите, — просипела секретарша, шмыгая острым носом, — к мистеру Митчеллу нельзя!

И бросилась наперерез Рэддоку, уже вознамерившемуся отворить дверь в кабинет. Любопытно, как она намеревалась его остановить? Визжать? Повиснуть на шее?

Инспектор, не останавливаясь, сверкнул полицейским значком и представился. Девица ойкнула и прижала ладошку к худосочной груди.

— А что случилось-то? — спросила она шепотом, почему-то у меня.

Я неопределенно пожала плечами и поспешила за Рэддоком. Процессию замыкал сержант.

Дядя Джон предавался послеобеденному отдыху — попивал кофе и курил сигарету, заодно читая устрашающей толщины кодекс.

Секретарша что-то пискнула из-за моей спины, и дядя Джон поднял голову. Не торопясь, заложил страницу золотой полоской и встал.

— Мистер Рэддок, чему обязан? — поинтересовался он ледяным тоном, не подав руки. — Лили, девочка моя, рад тебя видеть. Присаживайся. Выпьешь что-нибудь?

Рэддоку приглашения не последовало. Впрочем, полицейским не привыкать — их редко принимают радушно.

Я осталась стоять. Подозревать дядю Джона было нелепо, невозможно! И все же… Нельзя определить убийцу «на глазок», и все же я пыталась. Я неотрывно смотрела в такое знакомое лицо, гадая — он или нет?

— Инспектор, — поправил Рэддок сухим официальным тоном. — Я здесь по делу.

На это прозрачно намекало и присутствие набычившегося сержанта в форме, которого адвокат проигнорировал.

— Надо же, — дядя Джон холодно улыбнулся — а я полагал, что вас привели ко мне… личные отношения. Лили вам все рассказала, не так ли?

Рэддок не дрогнул, разве что бровью повел.

— Мистер Митчелл, кем вам приходилась Алисия Райан?

Дядя Джон не изменился в лице. Что же, у него было предостаточно времени обдумать линию поведения.

— Она была моей секретаршей, как вам уже наверняка известно.

— И только? — Рэддок вернул ему холодную улыбку. — Мистер Митчелл, вам придется давать показания под присягой. Вы готовы поклясться, что ничего не знаете о красной спальне?

Взгляд дяди Джона вильнул лишь на мгновение.

— О какой еще красной спальне? — осведомился он небрежно, похлопывая по ладони увесистым томом.