Золотой ручей (журнальный вариант)

Ирина АНДРИАНОВА ЗОЛОТОЙ РУЧЕЙ (журнальная версия)

Утром, как всегда, мать долго собиралась, нервничала, уже на ходу влезла в босоножки. Андрей не спал и ждал — может, сегодня она забудет напомнить ему про замок. Но все-таки не забыла. Подбежала к Андрею и жарко прошептала на ухо: «Андрюша! Не забудь про новый замок! А то я рассержусь! Вчера забыл!» Андрей сказал будто спросонья: «Угу!» — и перевернулся на другой бок.

В сенях легко стукнула дверь, и Андрей услышал: «Кыш, проклятый! Пошел отсюда! Повадился!» Потом мать пробежала по тропинке через огород, скрипнула калитка. Мать спешила на работу…

Минут пять Андрей полежал, но заснуть не смог. Встал, потянулся, пошел в сени и распахнул дверь. В дом сразу же вбежал Тузик — лохматый, небольшого роста, с лукавыми глазами пес. Это его каждое утро мать шугала со двора.

Тузик привычно протрусил через комнату на кухню и уселся у холодильника. Уселся и уставился на Андрея, высунув язык.

— Тузик, подожди, — сказал Андрей и пошел умываться.

Тузик был терпеливым псом. Он мог ждать сколько угодно, сидя у холодильника. Он знал: раз Андрей впустил в дом, значит, даст чего-нибудь вкусненького.

Потом они вместе завтракали. Тузик лакал остатки вчерашнего супа, который мать оставила Андрею на обед. Андрей пил холодное молоко из высокой белой чашки, расписанной петухами, и жевал булку. Еще перед Андреем стояла конфетница из синего стекла, а в ней лежали кусочки мармелада. Андрей брал по одной мармеладине и с удовольствием откусывал, запивал молоком, заедал булкой.

Во время завтрака Андрей пристально смотрел на холодильник. Это из-за него у них разгорелся сыр-бор. Из-за него мать каждое утро шепчет Андрею на ухо: «Закрой дом на новый замок!»

У Андрея была старшая сестра Муся, веселая, белокурая девушка. Она страстно любила танцы и кино. Окончив восемь классов, уехала в город и выучилась на машинистку-стенографистку. В городе Муся познакомилась с парнем Мишкой — лихим шофером…

Однажды он прокатил Андрея на своей грузовой машине. Мчал всю дорогу, нервно дергал ручку скоростей, жал на газ и все покрикивал: «Боисся?! Боисся?!» Андрей не боялся, он думал, что ехать быстро — хорошо, но не нужно специально гнать и лихачить, как Мишка.

Как только Мусе стукнуло восемнадцать, Мишка прикатил за ней на пыльной «Волге», украшенной лентами и куклой. Они поженились. Так Муся стала городской.

Молодые приезжали к матери и Андрею в гости по субботам и воскресеньям. Мать обхаживала их, приговаривая: «А что? Разве вам плохо? Вот у вас и дача есть. Наш с Андрюшенькой дом. Захотели — приехали. В любое время».

Но Муся и Мишка почему-то не послушались матери и купили поближе к городу настоящую дачу: дощатый домик только для летнего житья, а при нем — участок.

Вот тогда и пошли разговоры. Мать была недовольна, что молодые поступили по-своему, что все реже и реже приезжают в гости, не помогают по хозяйству и огород ее зарастает сильной, глухой травой. «Конечно, — думал Андрей, — они что, дураки в нашем огороде копаться? У них теперь свой есть».

И мать в запальчивости кричала на Мишку и Мусю, когда они вдруг приезжали: чтоб убирались вон, чтоб духу их здесь не было. Они соглашались убраться, но прихватив с собой на новую дачку холодильник. «Мамаша, — говорил солидно розовощекий, безусый Мишка, — у вас погреб есть. Зачем вам холодильник? Отдайте его нам. А то нам на него копить нужно целый год. Лучше мы Мусе на пальто деньги скопим».

Мать злилась. Тогда Муся то ли в шутку, то ли всерьез сказала: «Ладно, мы его сами заберем. Без твоего согласия. Вот не будет тебя дома, мы приедем и заберем».

У Муси была своя правда. Она хоть и слыла современной девушкой, но хотела по старомодному правилу заполучить приданое. И приданым этим считала холодильник.

Мать перепугалась, пригрозила милицией и сменила замок. А старый закинула в огородную лебеду…

Андрей дожевал хлеб, допил молоко и сказал Тузику:

— Пошли, Тузя.

Они вышли из дома. Прежде чем сойти с крыльца, Андрей вдел в старые дверные дужки новый блестящий замок и не защелкнул его. Вспомнил, что в первый же день потерял от него ключ.

Андрей громко сошлепал с крыльца на холодную, остывшую за ночь тропинку. Тузик бежал впереди. То и дело оглядывался назад, останавливался, поджидая своего друга.

На самом деле Андрей не считал Тузика другом. Хорошим знакомым — да. Но другом — нет. Друг никогда не предаст и всегда будет рядом. И в холод и в голод. Или просто — в обычные дни. А Тузику, как казалось Андрею, не удавалось быть постоянно верным. Хоть он и очень старался…

Андрей подошел к калитке и только хотел толкнуть ее, как увидел на другом конце улицы мальчишек. Их было пятеро. Они быстро шли, о чем-то оживленно переговариваясь.

Андрей решил пока не выходить на улицу. Он не был трусом, просто не хотел встречаться с мальчишками.

Они Андрея звали Толстым. Идут обычно мимо, увидят его и орут: «Толстый! Толстый! Пошли с нами купаться!» И смеются.