Золотой скарабей

Между тем в Европе уже всем командовал Наполеон Бонапарт. Он покорил Северную Африку, Египет, прошелся по Испании и Португалии, подчинил другие европейские страны и намеревался направиться в сторону России. О войне 1812 года написано много: воспоминания Лажечникова, Глинки, Кутузова, Барклая-де-Толли. Уже съездили Шереметевы из своего Фонтанного дома в разрушенную, почти сгоревшую Москву. Горько было видеть эти некогда прекрасные здания, превращенные в пожарища. Михаил Илларионович Кутузов все эти годы провел на войне, командовал спокойно и обдуманно. Однако возраст брал свое. Он просил императора Александра I заменить его или дать новых помощников. И тут, как ни странно, выбор пал на бывшего воителя Французской революции Павла Строганова. У него был опыт военного руководства при взятии Бастилии, понимание порядков в стране, и императору было доложено, что он единственный человек в стране, обладающий опытом войны с французами. Из убежденного якобинца он стал преданным патриотом, мечтавшим наконец победить Бонапарта. Александр I даже включил его в состав правительства. Императору подсказали, что именно Павла Строганова надо поставить помощником Кутузова. Павел Александрович согласился, когда русские войска были уже на территории Франции. Он простился со своей любимой Софьей – она была дочерью «пиковой дамы», о которой скоро Пушкин напишет знаменитую повесть. Софья не только благословила мужа на войну, но и отпустила с ним своего сына, которому только исполнилось семнадцать лет. Крепко обняла обоих, прошептав: «Прошу тебя, не спускай глаз с Саши, его жизнь в твоих руках, а я буду за вас молиться».

После кончины Кутузова главнокомандующим назначили молодого графа Павла Строганова. В 1814 году в битве близ города Краона выстрелом картечи снесло голову с плеч юному сыну Павла Александру… Несколько дней он ползал от убитого к убитому в поисках своего сына. Ему говорили, что тело сына найдено, что оно в лазарете, но Павел был как безумный – ничего и никого не слышал. Ползая на коленях по полю битвы, он неожиданно нашел Михаила, который в руке сжимал что-то блестящее. Павел разжал его руку и увидел золотого скарабея, того самого, пропавшего у его отца много лет назад. Но ничего уже его не волновало, не нужен был ему скарабей, он искал сына и никак не мог найти.

К счастью, рядом оказался Григорий Строганов – самый энергичный и темпераментный из Строгановых. Он велел уложить графа Павла на носилки и отнести его в лазарет. В сопровождение Григорий отправил трех толковых пареньков для неусыпного пригляда за графом. После такой трагедии Павел уже не смог командовать войсками и отбыл в Петербург. Здоровье его было подорвано, мрачные мысли не уходили, болезнь его усугублялась, и родные решили отправить его на излечение в Данию. Там в те времена душевнобольных лечили на корабле, считалось, что вода действует очень успокаивающе. Лечение не помогло, и через два года граф Павел Александрович скончался.

Что говорить о Сонечке, Софье Александровне Голицыной, супруге Павла Александровича? Она занялась всем обширным хозяйством Строгановых, навела полный порядок среди крестьян, дворовых, разделила между ними землю. Ввела агрономию и получала очень хорошие урожаи. Была центром интеллектуальной жизни Петербурга. У нее бывали писатели, музыканты, художники, ученые и другие умнейшие и достойнейшие люди своего времени. А для Воронихина она была – словно ангел, словно Божья Матерь…

Бешеная гроза разразилась над Петербургом. Большая зала Строгановского дворца была наполнена теми, кто хотел помянуть Александра Павловича. Громы стали затихать, уходить за Кронштадт, и на улицы выставили столы, уставленные яствами, – для всех проходящих. Таков был обычай у Строгановых. О золотом скарабее все забыли, никто уже не знал историю этого артефакта, хотя увлечение раскопками в долине Нила приобретало все больший размах. Гости Строгановых переместились в небольшую гостиную, и тут взяла слово Нина Ильинична Лазарева, которая тоже была на этих поминках. Она постарела за это время, но фигура ее еще сохраняла стройность, движения были так же изящны, а голос был так же глубок и звучен, как и прежде. Облака рассеялись, вместо темных туч появилась огромная радуга в несколько ступеней – редкое зрелище для Петербурга.

– Вот такая же радуга, как синий мираж, была над Ниагарским водопадом, когда мы посетили это удивительное место.

Рассказ Нины Ильиничны