Золотой скарабей

Начиная с 1801 года и до 1811 года, то есть десять лет, продолжалась эта грандиозная стройка. Сначала надо было очистить площадь, то есть расселить жильцов из десяти домиков, теснившихся на ней, и каждому владельцу выделить по пятьсот рублей.

Церковь Рождества Богородицы, построенная архитектором Жаном Валлен-Деламотом, стояла до конца возведения собора.

Уже шла полным ходом добыча камня в деревне Пудость. Это был один из неприятных моментов. Контролер Старов считал, что камень пористый и ноздреватый, его нельзя применять, но его удалось убедить, разумеется не без помощи Строганова, – что если затереть поверхность пудостьского камня рижским алебастром и покрыть его краской – вот и выход из положения.

Словом, за годы стройки много было разногласий, споров, обид и было о чем размышлять зодчему по ночам. Засыпал – полный страстных сомнений и мук.

Конечно, посещал церковь, молился и… любил слушать псалмы царя Давида…

«Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых и на пути грешных не ста, и на седалище губителей не седе, но в законе Господнем воля его, и в законе его поучится день и нощь…»

Церковнославянский язык не прост, а потому приведем псалом в современном переводе на русский язык – так легче передать душевное состояние зодчего. Перевод А. Лучника.

Долети, моя птица, молитва души, крик о помощи к Богу.
О мой Боже, не скрой же лица Своего в день унынья и скорби —
Исчезают, как дым, мои дни, мои кости горят, как уголья,
Сердце словно изъедено ржавчиной, ноет, пронизано болью.

Я не чувствую голода, хлеба не ем, переполненный горем,

Превратился в скелет от стенаний, стал символом потусторонним.
Я сижу словно филин, нахохлившийся на развалинах дома,
Словно крик пеликана в пустыне, зовут мои горькие стоны.

Днем и ночью без сна я сижу – одинокая птица на крыше.

День и ночь надругательства, смех и глухие проклятия слышу.
Я ем пепел, как хлеб, и питье я свое разбавляю слезами.
Ты любил и спасал меня, Боже!..

Поиск путей для внутренней отделки храма проходил более спокойно. С Самсоном Сухановым, отвечавшим за это, Воронихин работал согласно. А мрамор брали из каменоломен Олонецкой и Выборгской губерний – не зря искали его Воронихин и Мэри Лонд. Царское место, его тончайшая резьба – тоже дело рук Суханова, а мрамор из Кондопоги. Использовали и шунгит, который когда-то возлюбил Петр I.

Внутренние колонны – основная несущая часть – место декоративных украшений. Помня об их поисках с Мэри возле Выборга, Воронихин еще раз побывал там – и было решено, что выборгский гранит – лучший материал для внутренних колонн. Несколько сот крестьянских рук добывали тот гранит, и каких это стоило трудов! Перенести камень к реке и переправить к Адмиралтейству! И снова зодчего ждали препоны, проволочки со строительством.

И снова помогали ночные думы, молитвы и псалмы Давида: «Надеющиеся на силу свою и множество богатства… хвалящимся, брат не избавит – избавит ли человек? Не даст Богу измены за ся, и цену избавления души своея, и утрудится в век…»

Прочитаем один из псалмов в том же, современном переводе: