Золотой трон (ЛП)

Или… он был им раньше.

В поисках способа контролировать меня Октавия покопалась в его прошлом и обнаружила его связи с несколькими антимонархическими организациями. Ничего экстремального — ненасильственные протесты в кампусе нашего колледжа, случайные политические митинги — но, похоже, для нее это не имеет значения. Оуэн стал рычагом в этой злополучной борьбе за власть, в которую мы ввязались; инструментом, чтобы поставить меня на место.

Его дальнейшая свобода в обмен на мое сотрудничество.

Теперь она использует его как оружие против меня всякий раз, когда я переступаю черту.

— Мне позвонить? — Ее глаза сузились. — Или мы перейдем к делу?

Мои руки скручиваются в кулаки. Я бы не хотела ничего больше, чем разбить один из них о ее лицо. Я не доверяю себе, что могу говорить на разумной громкости, поэтому я вообще ничего не говорю.

— Ты испытываешь мое терпение, девочка.

Я сжимаю зубы.

— Мое имя. Не. Девочка.

— Тогда веди себя как женщина, а не как ребенок, у которого припадок.

Пройдя мимо меня, она направляется к столу и грациозно опускается в кресло. Мне требуется мгновение, чтобы выровнять дыхание, разжать руки и разжать колени, прежде чем я смогу опуститься на свое место.

Морозная тишина заполняет небольшой конференц-зал, пока Симмс не прочищает горло.

— Очень хорошо. Теперь, когда мы все присутствуем, мы можем заняться текущим вопросом.

Мой взгляд не отрывается от Октавии.

— И что это будет? Это ожидание просто убивает меня.

Он игнорирует мой насмешливый тон.

— Моя королева, вы хотите объяснить или я?

— Вы можете изложить нашу… — Она делает смертельную паузу. — Проблему.

Мои брови сардонически изогнулись.

— Вашу проблему? Я думаю, укол пенициллина должен ее устранить.

Ее рот приплюснут. В ее глазах вспыхивает ненависть.

Я заплачу за это остроумное замечание.

Леди Моррелл пытается замаскировать свой крик беспокойства кашлем в вышитый носовой платок. Симмс, всегда хороший солдат, продолжает как ни в чем не бывало.

— Ни для кого не секрет, что после недавних нападений общественное мнение имеет огромное значение. Хотя король Лайнус сейчас вернулся во дворец, мы все знаем, что он действует не совсем с прежней стойкостью. Он пропустил несколько ключевых публичных мероприятий. Речи, разрезание ленточек, военные церемонии и тому подобное. — Симмс нервно переминается с ноги на ногу. — Народ обратил внимание на его отсутствие. А после покушения на него во время коронации в прошлом месяце, кажется, растет фракция германцев, выражающих определенное… беспокойство… по поводу надежности линии Ланкастеров.

Мои глаза отрываются от глаз Октавии и фокусируются на пухлом пресс-секретаре.

— Беспокойство?

— О том, что произойдет, если и когда здоровье короля начнет ухудшаться. О стабильности нашей страны, если корона перейдет из рук в руки раньше, чем предполагалось.

Ах.

Так вот в чем дело. Общественная поддержка колеблется, и им нужно, чтобы я сыграла роль принцессы. Чтобы поддержать политическую благосклонность, пока Лайнус не вернется в полную силу.

Хммм…

Видя возможность ослабить путы моего плена во дворце, я выпрямляюсь в своем кресле. Мои мысли крутятся в гипердвигателе, пока я продумываю свой следующий ход, но мои руки являют собой картину непринужденной беспечности, когда я медленно складываю их на столе передо мной.

— Я понимаю, о чем вы говорите, Симмс. Но я не понимаю, как это касается меня.

Симмс моргает, казалось, озадаченный моим безразличием.

— Вы — наследная принцесса. Наследница. Если народ сомневается в прочности вашего наследия… Это может дать антимонархистам еще более сильную опору! Они могут убедить премьер-министра назначить официальный референдум. — Его голос падает до испуганного шепота, как будто он не осмеливается произнести следующие слова вслух, чтобы никто не подслушал. — Парламент может призвать к отмене монархии.

Я поднимаю брови.

— Это действительно будет так плохо? Я, например, никогда не проявляла никакого интереса к правлению. Если народ больше не доволен государем, возможно, пришло время прислушаться к нему.

Он прыснул.

— Но… но…

— Ты глупый ребенок! — сердито вмешивается Октавия. — Ты говоришь о том, чего не можешь постичь!

— Вообще-то, могу: по-моему, это называется демократия, Октавия. Тебе стоит погуглить.

— Ах, да, ведь эта демократическая система так хорошо работает для наших американских союзников, — сухо говорит Симмс, проявляя нехарактерное для него чувство юмора. — Как скоро их двухпартийная система перерастет в очередную гражданскую войну?

Я даже не успеваю ответить — гнев Октавии снова хлещет как кнут.

— Ты по прихоти отбросишь тысячелетнее наследие, — прорычала она. — И ради чего? Чтобы насолить мне?

— Вопреки твоему мнению, ты не можешь влиять на мои решения. — Я заставляю себя говорить спокойным голосом, но внутри меня пульс бьется вдвое быстрее обычного. Я играю в опасную игру с самым компетентным противником.

Не переигрывай свою карту.