Золотой век. Книга 2. Империя

– Афины богатеют, добрые люди, – продолжил Эфиальт. – Многие из вас видели, как серебро рекой потекло в ваши сундуки, после того как был сформирован Союз и персы покинули наши берега. Впервые за столетия моря свободны и от пиратов, и от наших заклятых врагов. Печи в наших гончарнях пылают день и ночь, чтобы удовлетворить спрос! Корабли Союза бороздят просторы Эгейского моря и доходят на западе до новых колоний. И все это от нашего имени, нашими силами и с помощью нашего серебра.

Эфиальт выждал мгновение. Перикл сжал руку в кулак. Стратег стал прекрасным оратором. Не слишком приятно наблюдать, как твои техники убеждения использует кто-то другой. Перикл понадеялся, что не выпестовал тирана в борьбе за безопасность города. Боги любят, когда люди уничтожают себя сами.

Дальше Эфиальт заговорил, понизив голос, тон его предвещал мрачные годы.

– Есть один союзник, который не позволит нам слишком разбогатеть, набрать чересчур много силы. Вам известно, кто это и на что он способен. Я пришел к убеждению, что с таким противником на поле битвы мы не справимся.

Эфиальт кивнул Периклу, признавая его заслугу в этом и выделяя его из толпы. Смеркалось, зажгли факелы, но в совете не ощущалось усталости, все сидели не шелохнувшись.

– Я посоветовался с архитекторами и строителями, – снова заговорил Эфиальт, – и нашел решение проблемы. Мы – афиняне! Мастерская мира. Ничто не превзойдет нашу способность творить, нашу силу. Если что-то можно придумать, мы придумаем. И все же как мы будем жить, торговать и доставлять товары в город, если Спарта нападет на нас?

Он сделал глубокий вдох, упиваясь моментом. У Перикла затряслись руки.

– Давай, – шепнул он.

– Стены города можно окружить, – наконец произнес Эфиальт. – Но мы построим новые, от города к морю, и никакая вражеская сила, даже спартанцы, никогда больше не создаст нам проблем.

Тут поднялся шум, сотни людей склонили голову, что-то объясняя соседям или бормоча в ответ. Перикл не сводил глаз с сидевших рядом. Это были мужчины, которые добровольно приходили на заседания совета и слушали обсуждения, отдавая этой работе целый месяц в году, большинство – из городских богачей, и их лица помрачнели при мысли о том, какие траты падут на их плечи. Такое исключительно важное решение будет передано на рассмотрение Афинского собрания, это ясно. Но сперва его должен одобрить совет.

– Сколько? – крикнул кто-то.

Сотня голосов согласно подхватила вопрос. Идея выстроить стену длиной в два стадия – две стены! – почти страшила своим размахом.

Эфиальт похлопал рукой по воздуху, и некоторые притихли, однако остальные так увлеклись спорами с соседями, что не прервали их, а с красными лицами тыкали друг в друга пальцами. Эфиальту пришлось кричать, чтобы его слышали, но трибуна обладает особой силой, и люди недовольно сдались.

– …Башни для лучников на стенах без ворот будут защищать их. Таким образом, товары, сгруженные с кораблей в Пирее, за час доставят в город, и повозки ни разу не окажутся на открытом месте. Спартанцы всей своей армией могут стоять и выть под этими стенами дни напролет, если им захочется! Нет, это не враждебный акт! У нас торговый город. Мы хотим жить в мире, спокойно прирастать и торговать. Разве мы просим слишком много?

Он ответил на очередной крик из толпы, отчего Перикл поморщился. Он советовал Эфиальту не обращать внимания на такие вещи и не провоцировать новые всплески недовольства.

– Вы боитесь Спарту, вот почему нам нужно строить эти стены! – провозгласил Эфиальт, тыча в воздух пальцем. – Больше не будет такого года, когда они заняты своими делами и ослаблены. Если мы сделаем это, а мы можем, конечно можем, в Афинах наступит золотой век. Мы обезопасим себя, нам не будет угрожать война. Никто не атакует нас с моря, ведь у нас под началом много кораблей. Враги могут подойти к нам посуху, и стены остановят их. Я поддерживаю эту идею.

Последние слова служили сигналом, чтобы Перикл поднялся. Зенон и Анаксагор выкрикнули его имя, их поддержали несколько человек, сидевших рядом с Эфиальтом. Стратег окинул взглядом зал и слегка поклонился, как будто просто уступал место новому оратору. Все это было разыграно вполне театрально. Эпистат выбрал Перикла, и тот подошел к трибуне, чтобы выступить.

– Члены совета! Афиняне! В годы юности я видел, как персы обращают этот город в пепел. Дважды. Вот это здание еще пахнет живицей и маслом, потому что оно новое. Случалось в нашей истории, что солдаты Спарты вступали в Афины и стояли на Агоре, совсем рядом. О, мы сами призывали их, да, но стоило им войти, и они не желали уходить! Аристид видел, как они сражались при Платеях. Он говорил, что персы не могли сдержать их. А я видел, как они с опущенными копьями окружили посланный нами на помощь отряд. Если они союзники, это все равно что держать в доме льва.

Перикл улыбнулся и сменил тон, как будто только что ему в голову пришла новая идея.