Золотой век. Книга 2. Империя

Аспазия повернулась к нему, внимательно слушая. Она знала, что Периклу нравится обсуждать с ней разные вещи и он прислушивается к ее мнению по поводу его друзей или касавшихся их обоих дел. Она слишком часто оказывалась права, чтобы он пренебрегал ее словами, хотя его по-прежнему нужно было скорее мягко направлять, чем указывать ему, что делать. Стоило ей повысить голос, и он сразу прекращал разговор. Честно говоря, его напористость очень раздражала.

– Сколько еще будут достраивать стены? – спросила Аспазия.

Перикл поморщился, этот вопрос он обдумывал уже в тысячный раз.

– Стройка заняла больше времени, чем я думал. Два месяца… три, если последний карьер истощится и нам придется разрабатывать новое место. А стоимость! Если бы мы строили их так же, как городские стены, много лет, это и то было бы трудно, но так! Люди говорят, что теперь им негде взять одежду и кожу на обувь. Я вижу богачей в дырявых плащах, потому что некому сучить нити и ткать. Мы не сможем долго выносить это безумие.

– Ты доведешь дело до конца, – сказала Аспазия с такой простодушной верой в него, что Перикл улыбнулся и, забыв о своих заботах, снова посмотрел на нее.

– Ты будешь дома сегодня вечером? – спросил он.

Аспазия мило кивнула, и ее волосы качнулись. Перикл подкупил матушек в доме гетер и отдал управление в руки Аспазии. Молодых женщин там по-прежнему учили, как в свое время ее, хорошим манерам, музыке и танцам, однако теперь она единолично решала, за кого им выходить замуж, и прочие возникавшие в связи с этим вопросы. Аспазия выбирала для подготовки только самых лучших девушек, и вечера в ее доме стали модными в афинском обществе, приглашение туда ценилось не меньше, чем хорошие места в театре. Иногда Периклу казалось, что он чудом приручил какую-то прекрасную птицу в ярком уборе. Он подозревал, что недостоин ее, не заслуживает привилегии пользоваться тем, чему ее научили и чем она занималась охотно и без принуждения. Ей нравилось ублажать его и называть своим мужчиной. Перикла это вполне устраивало, и он был до неприличия счастлив, его это даже беспокоило.

Он вышел на улицу, полную спешивших на свои места у стены рабочих. Город терпел нужду и страдал, это верно. Если бы не флот, они бы уже остались без еды, хотя земледельцев и освободили от строительных работ. Все лавки, мимо которых он проходил, были закрыты, не было даже разносчиков, торговавших жареным мясом. Перикл влился в толпу, шагавшую в правильном направлении, и некоторое время шел вместе с ней, чувствуя, как устали люди. Некоторые переговаривались со своими приятелями, остальные угрюмо и тревожно молчали. Перикл понимал их настроение очень хорошо.

Он слышал, как тихо произносят его имя те, кто его узнавал. Поворачивая голову в ту сторону, он видел улыбки. Люди пока еще не винили его за великое дело, которое он начал. Перикл кивал им, но вдруг один из таких доброжелательных горожан хлопнул его по плечу и сказал:

– Все будет хорошо, куриос.

Перикл ощутил, как его глаза вдруг защипало от слез, и благодарно кивнул этому незнакомому, старшему по возрасту мужчине, который проявил к нему доброту, откликаясь на тревогу, видимо написанную на его челе яснее, чем сам он предполагал. Его люди. Его город.

Толпа рассасывалась по мере того, как люди, чтобы добраться до своих рабочих мест у стены и приняться за дело, сворачивали в боковые улочки. Перикл гордился ими, всем, что они сделали, хотя и не мог избавиться от ощущения надвигающейся беды. Не было в мире более мощной военной силы, чем Спарта, и Афины пытались вырваться на волю. Их словно волк зажал в клыкастой пасти. Если у них получится, они одержат большую победу, но цена ее могла быть ужасной.

Перикл дошел до Агоры и вприпрыжку взбежал по ступеням, чтобы попасть в зал совета. Солнце встало, и наверху его уже ожидал Эфиальт. Перикл заставил себя улыбнуться и получил ответную улыбку. Ему было трудно простить Эфиальту ненависть к Кимону, но кто станет гнушаться союзника накануне бури. Перикл похлопал своего товарища-стратега по плечу, бессознательно копируя жест незнакомца из толпы и его слова:

– Все будет хорошо.

Эфиальт стоял не шелохнувшись, потом кивнул. Слова, кажется, подействовали на него, понял Перикл. Вероятно, всем им нужна поддержка.

– Значит, ты уже слышал? – спросил Эфиальт, когда они вошли внутрь.

С одной стороны главного зала собрались афинские стратеги. Перикл нахмурился, увидев Эсхила, Зенона, Анаксагора и всех восьмерых членов совета архонтов с ними. Вместе эти люди составляли фракцию Перикла в городском совете.

– Слышал что? – сглотнув ком в горле, спросил он, хотя и догадывался.

– Спартанцы, – ответил Эфиальт. – Их заметили. Они пришли.

* * *

Перикл поднял руку, чтобы унять остальных. Часть утра они провели, обсуждая, что предпринять, но все это была болтовня и пустые угрозы, насколько он мог судить. Выход оставался один – ясный, как горный ручей. Ему просто нужно убедить их.