Золотой жук

– Сгнило, масса – отвечал негр чрез несколько времени; – но не совсем сгнило. Один, я могу подвинуться…

– Как один? Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать: жук, жук очень тяжел. Ну-ка, кину его, ветка не переломится под одним негром.

– Негодяй! – закричал Легран, у которого, казалось, свалилась гора с плеч. – Как ты смеешь рассказывать мне подобные бредни? Если ты уронишь жука, я проломлю тебе голову. Слышишь?

– Да, масса. Не сердитесь же за это.

– Ну, так слушай же. Если ты подвинешься по этой ветви сколько можно далее и не уронишь жука, я подарю тебе серебряный доллар, когда ты сойдешь вниз.

– Двигаюсь, двигаюсь, масса Вилль – сказал тотчас же негр; – вот я почти уже на самом конце.

– На самом конце? – повторил Легран. – Ты говоришь, что ты на конце ветви?

– Сейчас, масса. О… о… ох!… Боже мой!… Что ж это там такое на суку?

– Ну что ж? – закричал Легран в восторге, – что там такое?

– Там только мертвая голова. Кто-то оставил здесь на дереве свою голову, и птицы расклевали все мясо.

– Мертвая голова, говоришь ты? Превосходно! А как она держится на суку?

– Постойте, масса я сейчас посмотрю. О! о! Удивительно странно! Большой гвоздь вколочен в голову и в сук.

– Отлично! Теперь, Юпитер, ты сделаешь точно то, что я тебе скажу. Хорошо ли тебе меня слышно?

– Да, масса.

– Ну, так слушай со вниманием. Отыщи левый глаз мертвой головы.

– Ох! Ах! вот странно. Я совсем не вижу левого глаза.

– Дурак! – Разве ты не умеешь отличить правой руки от левой?

– Конечно, умею: левая рука та, которою я рублю дрова.

– Ну, разумеется, потому что ты левша. Теперь, кажется, ты можешь найти левый глаз мертвой головы, или, по крайней мере, место, где был левый глаз. Нашел?

Несколько времени продолжалось молчание. Наконец, негр спросил:

– Левый глаз у мертвой головы с той же стороны, с которой у ней левая рука? Да у мертвой головы совсем нет рук. Все равно! Я сыскал левый глаз! Что теперь делать?

– Пропусти жука в отверстие левого глаза и спусти его во всю длину нитки; но не выпускай ее из рук.

– Сделано, масса Вилль. Нетрудно пропустить жука в дыру. Смотрите, вот он.

Юпитера не было видно во все продолжение разговора; но спущенный им жук блистал, как золото, от последних лучей заходящего солнца. Насекомое совершенно вышло из листьев, и если б его кинуть, то оно упало б к нашим ногам. Легран тотчас взял косу и скосил траву, сделав круг фута четыре в диаметре, прямо под жуком. Потом, приказал Юпитеру кинуть нитку и слезть с дерева.

Он воткнул в землю палку на самом том месте, где упал жук; потом, вынув из кармана тесьму, размеренную на футы; одним концом прикрепил ее к дереву, и, развернув ее до воткнутой палки, он продолжал развивать ее все по прямой линий, в направлении, уже определенном этими двумя точками, деревом и палкой, до тех пор, пока не прошел 50 футов. Конец этой линии был замечен новою палкою, вокруг которой, тоже фута на четыре в диаметре, был очерчен круг. Наконец, Легран взял лопатку и пригласил нас копать яму на этом самом пространстве.

Я никогда не имел охоты к подобному занятию, и, в настоящее время, с удовольствием бы отказался от него, потому что уже наступила ночь, и я был очень утомлен; но никаким образом нельзя было избавиться от этой трудной работы, а прямым отказом я боялся раздражить моего бедного друга. Если б я мог, по крайней мере, надеяться на содействие Юпитера, то попытался бы силою отвесть домой этого несчастного; но я хорошо знал старого негра, а потому не мог ожидать от него помощи против его господина. Я не сомневался более, что Леграном обладал суеверный предрассудок, общий многим жителям южной Америки, предрассудок насчет скрытых сокровищ, в котором еще более утвердило его открытие жука и уверение Юпитера, что он золотой. Ум, уже больной, легко мог уступить обстоятельствам подобного рода, тем более что они совпадали с его главною мыслью. Я вспомнил, что Легран сам говорил мне, указывая на жука: «Вот кто должен поправить мое состояние». Словом, я был смущен, однако ж решился делать все, что заставит необходимость, т. е. работать лопатой, как Легран и Юпитер, чтоб, наконец, убедить мечтателя собственными глазами его в ошибочности его предположений.

Фонари были зажжены, и мы принялись за работу с большим усердием, достойным более умного дела. Отблески света играли на нас и наших лопатах, освещая живописную группу; если б случай привел в это уединенное место какого-нибудь путешественника, то, думаю, наше занятие показалось бы ему подозрительным.

Два часа работали мы беспрерывно, почти не говоря ни слова. Но нас очень беспокоил лай собаки, которая, казалось, принимала живое участие в нашем деле. Наконец, она стала лаять так громко, что мы боялись, или, лучше сказать Легран боялся, чтоб этот лай не привлек какого-нибудь заблудившегося разбойника; что касается до меня, то я был бы рад всему, что только доставило бы мне средство отвести Леграна домой. Наконец, Юпитер решился усмирить нашего беспокойного товарища: он выскочил из ямы, завязал ему морду одною из своих помочей и с самодовольствием принялся за работу.