Золотые миражи

Вслед за Литке на трапе появился подросток в морской форме. Адольф Карлович почтительно приложил руку к своей парадной треуголке – великий князь и его воспитатель были для него лицами, коим стоило выказать особое почтение.

Александра Христофоровича Бенкендорфа встречал племянник. Он крепко обнял дядю, и они сразу же стали обсуждать какие-то семейные дела. Последними на берег сошли двое людей из будущего. Этолин уже привык к их несколько необычной форме – мешковатым пятнистым курткам и брюкам. Адольфа Карловича смутило лишь одно – рядом с седоватым мужчиной неопределенного возраста шла ослепительной красоты девушка, одетая в мужскую одежду.

Граф Бенкендорф, спохватившись, представил Этолину этих людей.

– Познакомьтесь – это полковник Щукин и его очаровательная дочь, невеста моего верного помощника майора Соколова. Олег Михайлович тоже выказал желание познакомиться с вашими американскими делами и проверить работу своих подчиненных. Государь велел вам прислушиваться к его советам.

– Я все понял, граф, – ответил Этолин. – Полковнику будет оказан надлежащий прием, такой же, как и его дочери. Ею займется моя супруга – Маргарита. Она найдет ей женскую одежду, более подходящую для такой красавицы.

Полковник и его дочь поздоровались с Этолиным и Константином Бенкендорфом. Когда церемония встречи была закончена, все направились в резиденцию правителя РАК.

* * *

Шумилин чувствовал себя неважно. Нет, он не подхватил простуду, хотя в весенние питерские дни это проще пареной репы. Сердце и давление тоже его беспокоили не сильнее, чем обычно. Скорее всего, с ним происходило то, что случается с людьми, которые скучают по кому-то или по чему-то.

Александр действительно скучал. Скучал по сыну, который сейчас находился в далекой Калифорнии и ежедневно рисковал жизнью. Скучал по друзьям, которые занимались своими делами, очень ответственными и важными. Конечно, дел и забот вполне достаточно было и у Шумилина, но они стали повседневными, далеко не судьбоносными, и вдохновения у него не вызывали.

Пару раз в Гатчину приезжала великая княжна Ольга Николаевна. Она рассказывала про свои переживания, порой плакала. Он беседовал с ней, утешал, как мог, но после каждого ее визита Шумилин снова вспоминал сына, и настроение у него портилось.

Единственным, что спасало Александра от полного душевного расстройства, было общение с Николаем Сергеевым и Адини. Молодожены старались быть все время вместе. Даже тогда, когда Николай отправлялся инструктировать и обучать будущих снайперов, она старалась держаться рядом с мужем, чем сильно нервировала его. Дело в том, что стрелки в азарте часто размахивали оружием, и пули летели во все стороны, что было весьма опасно.

Николай старался под любым предлогом увести супругу подальше от огневой позиции, что не всегда воспринималось Адини правильно.

– Ты не любишь меня! – надувала она свои прелестные губки. – Твоя работа важнее для тебя, чем я.

Николай терпеливо сносил все упреки жены, а вечером (и особенно ночью) старался успокоить ее испытанным и хорошо знакомым всем мужчинам способом. Когда Адини засыпала на груди своего любимого мужа после жарких объятий, Николай еще долго и задумчиво лежал, думая о том, что супружеская жизнь – все же хорошая штука.

Как-то раз Сергеев-младший решил посоветоваться с другом своего отца по поводу такого поведения Адини.

– Дядя Саша, я очень люблю жену, но ведь она должна понять, что я военный, которому положено выполнять свой служебный долг. Часто я привожу в пример ее отца, который не может уделять много внимания семье. Адини соглашается, но вскоре снова начинает жаловаться на недостаток внимания к ней. Что мне делать – ума не приложу…

– Видишь ли, Коля, – со вздохом ответил Шумилин, – с такими проблемами сталкиваются все женатые мужики. А посему я могу лишь предложить тебе смириться и терпеливо нести свой крест. Что же касается Адини, то ты не должен забывать, что она девочка, которая как-то сразу, очень быстро, стала женщиной. Но по развитию своему – не физическому, а умственному, еще продолжает оставаться девочкой. А следовательно…

– А следовательно, – подхватил его мысль Николай, – надо обращаться с ней, как со взрослым ребенком. Побольше игр, развлечений. Дядя Саша, ты мне поможешь, если что?