Золотые миры

Я вас люблю запретно и безвольно…
Полгода проползли, как смутный бред,
За боль, за ложь, за этот гнёт невольный
Ни вам, ни мне уже прощенья нет.

Я не кляну и не волную память,

Но видеть вас я больше не хочу.
За этот смех, за эту встречу с вами
Какой тоской я Богу заплачу?

За трепет риска и за радость тайны

Я не предам ушедшие года.
Такой любви — запретной и случайной —
Доверчивого сердца не отдам!

Пусть тяжело. Пусть мой покой надломан.

Я вас люблю. (Ведь оба мы в бреду.)
Но в этот дом, где всё мне так знакомо,
Мой тайный друг, — я больше не приду.

5. VIII.35

«За что? За то, что слишком мало…»

За что? За то, что слишком мало
Там было блеска и борьбы?
За то, что я не понимала
Своей беспомощной судьбы?

За полудетское не знанье

Простых вещей — добра и зла?
(Ведь даже в пошленьком романе
Я точку светлую нашла.)

За проблеск подлинного чувства?

За ласковое слово «друг»?
Или за то, что неискусно
Вела я сложную игру?

За что? За что так зло и чёрство,

Всё предавая, всё кляня,
С таким бессмысленным, упорством
Вы отрекались от меня?

Поэма дороги (Юрию)

Вечер пыльных, далёких дорог.

В.Мамченко

Толкуем над картою рваной:
— Отсюда свернули сюда,
Вот здесь проезжали рано
Посёлки и города.

— А помнишь — вот здесь отдыхали.

Какая была тишина,
А дали, осенние дали,
А воздух, пьянее вина!

И снова, как за победой,

За радостной новизной
Скользили велосипеды
Под гору дорогой лесной.

За каждым крутым поворотом,

За каждым холмом вдалеке,
Манящее, новое что-то,
Так чуждое зимней тоске.

— Да, да. Ну, а вспомним, как зябли,

Как кутались в полы плаща.
Как били холодные капли
Безжалостного дождя!

Навстречу ветрам из Ламанша

Не ехали даже, а шли!
…А всё-таки — дальше, дальше…
Компьен… Бове… Андели…

Как милы названия эти…

— А помнишь, вот здесь, за Маньи,
Презрев всех жандармов на свете,
Мы даже костёр развели…

И снова шины шуршали,

Был в сердце задорный угар.
Над Сеной вечерней блуждали,
Взбирались на замок Гэйяр.

Снимались у тёмных развалин,

Снимались в густых камышах.
И не было больше печали,
По-детски светилась душа.

Париж нас не ласково встретил.

Мы снова тихо живём.
Нам кажется милым и ветер,
И самый трудный подъём.

Теперь нам осталось немного:

Лишь карта на тёмной стене,
Да чёрною ниткой дорога,
И пёстрые флаги над ней.

17. XI.35

«Такой же день, как девять лет назад…»