Золотые ослы

Веня понял, что она его простила за вранье и как самый близкий человек хочет его понять, и желает только лучшего ему и Вере. «Она слишком расчувствовалась. Ей это не нужно», – подумал он и посмотрел на розу в сумке. Она была прекрасна.

– Ма, – сказал Веня, увидев скопившуюся у нее в уголках глаз влагу.

– Ничего-ничего, сынок. Это я так… – сказала ма. – Не обращай внимание.

Ма потянулась к нему вверх, обняла за шею и прижалась мягкой щекой к его щеке. Он почувствовал ее тепло, теплые губы. Так трепетно нежно заботливо могла целовать только она, заслоняя в этот момент собой от всех, от всего мира. И на этот поцелуй ей нельзя было не ответить.

– Ты ничего не делай… Я приду и сам все сделаю.

– Иди, сынок. Я на балконе посижу.

Веня вышел из дома, поднял голову и посмотрел вверх. Не увидев ее, забеспокоился. Он продолжал смотреть вверх и думал: «Может ей стало плохо? Может, она обиделась?» Ему захотелось вернуться. И тут он увидел ма. Она вышла к перилам и посмотрела вниз. На голове – белый платок домиком с узелком под подбородком. «Все хорошо, – подумал он и помахал ей рукой. – Я сентиментален, как музыка Антонио Вивальди. И это все из-за ма. Это от нее. Но так же нельзя… – думал Веня, поворачивая за угол дома. – Бесшабашность, самодурство, бахвальство, страсть погулять и повеселиться, которые он в себе ненавидел, ему явно достались от папаши. Если б не самоирония ему со всем этим было бы трудно справляться.

Веня уходил от дома. И он снова казался ему белым двенадцати палубным кораблем. Среди девятиэтажных домов из серого и розоватого кирпича его панельный дом выглядел легким и подвижным. Впереди него вскипали зеленой волной черемуха, сирень и жасмин. Дорога от метро подходила к его дому под косым углом. И, когда Веня к нему подходил по переулкам, дом словно начинал надвигаться на него и волна зелени перед ним будто бурлила. Сейчас он уходил от него, и дом как будто разворачивался и уплывал.

В зоопарке Веня решил сначала пойти в слоновник, повидать слонов и потом зайти за Верой в обезьянник.

Слоны гуляли по вольеру. Тополиный пух заполнял окружающее пространство. Этому легкому, невесомому шалуну до всего было дело. Его плавность движения успокаивала. И она же из-за бесконечности этого движения раздражала. Веня наблюдал за слонами и улыбался. Он мог часами за ними наблюдать. Посетителей зоопарка около вольера с утра находилось мало. Зоопарк только открылся. Из-за жары ворота слоновника с вечера не закрыли и теперь по полу метались невесомые катушки пуха. Хаха стоял на обычном месте у стола и читал.

– Привет! – поздоровался Веня и поставил сумку на стул рядом.

– Хорошо, – кивнул ему Хаха.

По ответу Веня понял, что он слишком углублен в чтение.

– Что читаем?

Ответа не последовало. Веня заметил стопку книг на столе. Книги в слоновник уже начинали носить и другие работники зоопарка. Хаха вызывал любопытство, привлекал внимание. Кто-то приходил, задавал вопрос и уходил. Некоторые пытались разговорить Хаха.

– Я принес тебе хлеба и сыра, как ты просил, – сказал Веня, достал из сумки хлеб, сыр и положил на стол.

– Угу… А что у тебя в сумке? – спросил Хаха.

– Сюрприз.

– Вот оно что, – сказал Хаха, как будто не отрывая взгляд от книги.

Веня достал из сумки три яблока, которые положил туда заранее, поставил белую сумку с розой на тумбочку. Увидев, как внимательно Хаха смотрит на сумку, он сказал

– Не трогай.

И пошел в вольер к слонам.

– Холмистый!.. Ушастый!.. Жемчужина!..

Из трех слонов его услышал только Ушастый. Он был самый общительный, отзывчивый и обернулся. Веня подошел ближе.

– Ушастый! Ушастый!.. – позвал он и слон развернулся всем телом и пошел к нему. Веня протянул ему яблоко. – Ты мое дерево! Ты мое ласковое дерево!

Слон хоботом забрал у него из рук яблоко и положил себе в рот. Веня погладил слона по хоботу.

– Температура нормальная? Вижу, нормальная… Остальные не тебе. – Веня бросил одно яблоко в сторону Жемчужины, другое в сторону Холмистого.

Жемчужина двинула хоботом в сторону брошенного яблока. С кожей с белесым, серебряным отливом она вела себя как настоящая леди. За ней нужно было ухаживать. В хорошем настроении она могла подойти к Вене сама и потрогать его хоботом. Иногда могла подойти, когда ее звали. Холмистый стоял всегда отдельно, как неприступная скала.

Веня вернулся в слоновник и увидел такую картину. Около Хаха стояла Елена Львовна Краснер, которая принесла ему книги. И Хаха с ней       охотно говорил, в то время, как Вене он не хотел уделять внимание.

– Пожалуйста, Хаха, – говорила она, – говорите мне, что вам принести, что вы хотите почитать. У меня от папы осталась большая превосходная библиотека.

– Я ценю ваше внимание и безмерно благодарен, – говорил Хаха.