Золотые стихи Пифагора, объясненные и впервые переведенные в эвмолпических французских стихах, предваряемые рассуждением о сущности и форме поэзии у

В заключении особо хотелось бы обратить внимание на то, что в период Великой Французской революции ярким примером пифагорейского мировоззренческого выплеска за пороги масонских ателье стал пантеистический культ «теофилантропов», который должен был заменить собой оказавшуюся вне закона Римско-католическую церковь. И. Вороницын в своей «Истории атеизма» пишет о «теофилантропах» следующее: «… В храмах их не было никаких украшений. На стенах написано несколько моральных изречений весьма неглубокого свойства. Простой алтарь, на который возлагаются цветы, колосья или плоды, смотря по сезону. Это – «знак признательности творцу за его благодеяния». «Богослужение» совершалось верующими по очереди. Начиналось оно призывом к «отцу природы», затем наступало молчание, во время которого каждый вопрошал свою совесть. Иногда при этом ставились наводящие вопросы, но «исповедывался» каждый все-таки безмолвно. Затем произносились речи на высоко-нравственные темы, пелись гимны, производились обряды «крестин», браков, погребений, воздавались почести людям, облагодетельствовавшим человечество своими учениями или своими деяниями. Отличительная черта рассматриваемой религии – бесконечная – мы сказали бы – бесстыдная! – терпимость ко всем другим религиям и религиозным учениям. Они уважали и чтили их все. Они были далеки от всякой пропаганды, от прозелитизма…» Удивительно, но в «теофилантропии» можно увидеть крайне секуляризованную и потерявшую религиозное своеобразие форму французского гугенотского протестантизма, затем нашедшую благодатную почву в США и проявившуюся в виде многочисленных благотворительных организаций, несущих на своих плечах Новый Мировой Порядок (Ordo Novum Saeclorum = New Age). Основанная в 1797 году религия «теофилантропов», которая вознамерилась заменить собой католицизм, не просуществовала и десятилетия, быстро превратившись в удел «избранного меньшинства» революционной интеллигенции. Для лишенного своего привычного религиозного уклада французского народа культ «теофилантропов», несмотря на свою мнимую простоту, оставался чуждым и непонятным. В октябре 1801 года Наполеон Бонапарт, окончательно решивший примириться с христианством, ставит жирную точку в неудавшейся истории «теофилантропов» и, отобрав у них храмы, возвращает все церковное имущество законной владелице – Римско-католической церкви. Сколь прав оказался великий Шарль Морис де Талейран (1754–1838), ответивший еще в 1797 году члену Директории Луи Лаверьеру (1754–1824), желавшему видеть «теофилантропию» на месте христианства, фразой: «Если вы хотите основать новую религию, что ж, попробуйте позволить себя распять и на третий день воскресните». Между тем, увлечение пифагорейством у Антуана Фабра д'Оливе возникло именно под влиянием «теофилантропии» и Ауи, одного из ее основоположников.