Золушка и Мафиози

Три удара моего сердца. Он целует меня. В этом поцелуе чувствуется голод, который, кажется, гораздо больше, чем просто физический. Его рот встречает мой с такой силой, которая отражает смятение и беспорядок в моем собственном сердце. Я погружаюсь в этот поцелуй, позволяя себе прочувствовать его полностью. Я сдаюсь, я распадаюсь на части, я забываю обо всем, кроме губ, языка и зубов Тициано. Его руки на моем теле, его запах в моем носу.

Наши языки снова и снова вступают в восхитительный танец, прежде чем Тициано оттягивает зубами мою нижнюю губу, нежно прикусывая ее, от чего по позвоночнику пробегает дрожь. Ощущение, будто я снова прыгаю со скалы.

Тициано облизывает ее, а затем возвращается к поглощению моего рта, как будто это самое вкусное, что он когда-либо пробовал. Его рука пробегает по моей спине, притягивая меня ближе и обхватывая за попу так сильно, что отрывает мои ноги от земли, а другая проникает в корни моих волос, распускает пучок, дергает за пряди, вызывая восхитительное жжение и захлестывая меня вихрем ощущений, о которых я даже не подозревала, что могу почувствовать от одного поцелуя.

Язык Тициано дерзок, он скользит в мой рот и обратно, запутывается в нем, властвует над ним, требует подчинения, а затем ласкает его, вознаграждая за послушание.

Я таю, слушая, как звуки вырываются из моего собственного горла, не контролируя себя. Каждая фибра моего тело реагирует на это, содрогаясь и отдаваясь, доводя меня до такого состояния абсолютной потребности, что крик моих легких отходит на второй план. Желание получить больше ощущений, доминирующих в моем теле, гораздо сильнее, чем дыхание.

Когда Тициано раздвигает наши губы, я задыхаюсь и, без сомнения, красная.

— Я сделаю все лучше, куколка, — говорит он мне очень серьезно, его дыхание такое же учащенное, как и мое. — Я дам тебе целый день на размышление. Сегодня вечером, в праздник Святой Санты, я буду ждать тебя в ризнице, после удара колокола. Если ты будешь там, я буду знать, что это да.

Затем он отходит, смотрит на меня испепеляющими глазами несколько секунд, которые кажутся вечностью, поворачивается и уходит. А я остаюсь с колотящимся сердцем, горячим телом, красным лицом и сомнением: что только что произошло?

28

РАФАЭЛА ЭСПОЗИТО

Тициано свел меня с ума. Это единственное объяснение, почему я уже сорок минут смотрю на цветастое платье, расстеленное на моей кровати. Я не должна была идти на вечеринку. Я уже решила, что в ближайшие несколько недель не буду выходить из дома без крайней необходимости. Если прогулка до особняка и обратно была наполнена шепотом, то я даже думать не хочу о том, что будет на вечеринке, на которой будет присутствовать все наше общество.

Так зачем же я выбираю платье?

Я опускаю свое тело на кровать и падаю на матрас. Я прикрываю глаза рукой, раздраженная тем, насколько уязвимой я себя чувствую, нелепо тоскуя по чувству защищенности, которое я обрела сегодня в объятиях Тициано, и так устав от сомнений, что могу проспать целую неделю.

Я скучаю по тому времени, когда считала себя сильной, теперь не чувствовать себя жалкой — большая победа. Я делаю глубокий вдох, заглушая хаотичные мысли всего на десять секунд.

Больше никакой жалости к себе, Рафаэла!

Я встаю и снова смотрю на платье. Оставлю жалость на тот случай, когда это единственное, что я смогу чувствовать, сегодня у меня есть другой вариант.

Я одеваюсь и тщательно делаю макияж, оставляю волосы распущенными и надеваю туфли на среднем каблуке. Когда я заканчиваю готовиться и смотрю в зеркало, образ мне нравится, хотя я чувствую, что он отражает бешеный ритм моего сердца.

Я медленно выдыхаю через рот, несколько раз пытаясь успокоиться, и каждый раз терплю неудачу. Я сдаюсь, подхватываю сумку и выхожу из пустого дома.

Мои родители уже там.

Мама, хоть и смущена до смерти, но тоже отчаянно хочет не быть исключенной из общественной жизни из-за моего несостоявшегося брака, а папа, вероятно, считает, что вечеринка в честь Санты — отличная возможность найти мне другого жениха. Я не сомневаюсь, что к завтрашнему утру на моем пальце будет красоваться еще одно кольцо. Я с содроганием думаю о том, насколько отвратительным должен быть мужчина, чтобы принять женщину с моим послужным списком, который, как признаю даже я, на данный момент кажется очень неудачным.

Не сегодня, Рафаэла. Не сегодня.

Я марширую по освещенным улицам Кантины, слушая, как музыка прихода становится все громче и громче по мере моего приближения. Окрестные улицы заполнены праздниками. На фонарных столбах висят разноцветные баннеры, развеваются изображения Святой, повсюду развеваются сердца и розы в виде надувных шаров.

Я уже и забыла, как сильно любила этот фестиваль. Я не видела его уже много лет. Я поджала губы, проходя по мощеным улицам мимо традиционных ларьков с едой и играми, в воздухе витает запах вина, а из динамиков громко звучит веселая, типично итальянская музыка.

Я пропустила мессу.