Зоология и моя жизнь в ней

Миша Марковец сразу предупредил меня, что мой план следует держать в полнейшей тайне от местных, поскольку в Израиле самовольный отлов птиц строго запрещен. Но без его помощи я обойтись не мог. Он сам уже несколько лет занимался здесь изучением зимующей популяции варакушек и ловил их для индивидуального мечения. Так ему удалось установить, в частности, что она из этих птиц прилетала в Эйлат на зимовку 6 лет подряд.

Михаил снабдил меня ловушками-лучками и приманкой – необычно крупными личинками неизвестного мне вида жуков мучных хрущей. Кроме того, оказалось, что на диске с записями голосов птиц, с которым он никогда не расставался, есть фонограмма песни самца монашки. Правда, качество этой записи оставляло желать много лучшего, но все же обладание ей повышало шансы войти в контакт с каменкой. Я переписал фонограмму на свой диктофон, намереваясь проигрывать ее там, где будут поставлены ловушки и самодельное «чучело» каменки.

Миша договорился с одним своим знакомым, что тот отвезет нас за умеренную плату в вади Родет, километров за двадцать от Эйлата. Там, по словам Бени, можно было рассчитывать на встречу с неуловимой каменкой. И мы таки нашли ее, точнее, один раз видели пролетающего мимо самца. Решили остаться здесь на ночевку и попытаться наутро наладить ловлю. С вечера я настроил ловушки, а, поднявшись чуть свет, начал раз за разом крутить пленку с записью. Читатель, наверное, уже догадывается, чем дело кончилось, и поражается моему ни на чем не основанному оптимизму. Ясное дело, никто не отозвался на искаженные хриплые звуки, исходящие из моего диктофона. Хозяин участка наверняка охотился в это время где-то на другом его краю, в сотнях метров от моих ловушек. Пришлось провести еще несколько часов на жаре, дожидаясь приезда зафрахтованной машины.

Эта очередная неудача заставила нас отказаться от дальнейшего пребывания в Эйлате. Выезд на экскурсии оказался здесь чрезвычайно хлопотным и грозил, к тому же, истощением наших скромных денежных ресурсов. Поэтому решено было ехать назад в Хайбар и вернуться к прошлогоднему режиму работы. Михаил разрешил нам взять лучки с собой с условием, что, уезжая в Москву, мы оставим их у Давида.

Знакомство с шипохвостом

Перед отъездом мы решили провести целый день в заказнике. Здесь все прекрасно оборудовано для туристов и приезжих орнитологов-любителей. По берегам прудов поставлены удобные деревянные беседки-укрытия. Из них можно наблюдать за птицами, которые держатся на водоеме, оставаясь невидимым для них. Устроившись с утра в тени на широкой скамье, я получил серию фотографий, запечатлев на пленке с десяток видов пернатых: серую цаплю, лысух, малых поганок, крачку чеграву и ряд других.

Миша рассказал нам, что в парке можно понаблюдать с близкого расстояния за рептилией, которую нелегко увидеть в дикой природе, хотя в пустыни Негев это один из самых характерных ее обитателей. Он имел в виду крупную ящерицу шипохвоста. Эти пресмыкающиеся на редкость осторожны и в естественных условиях практически недоступны для фотосъемки с подхода.

В парке одна особь дабба[286] жила уже несколько лет в глубокой норе, выкопанной ею на ровной площадке, где были высажены с полтора десятка разных видов кактусов. Хотя он постоянно видел людей вокруг себя, своей природной дикости он не утратил ни в малейшей степени. Шипохвосты становятся активными лишь после того, как почва прогреется на солнцепеке до 38 °С. Около полудня мы с Катей устроились метрах в пятнадцати от норы, приготовившись к длительному ожиданию. Я держал наготове фотоаппарат, а она установила перед собой штатив с видеокамерой.

Минут через сорок из отверстия норы показалась голова шипохвоста. Из-за тупой, укороченной морды она была похожа скорее на черепашью. Стало ясно, что животное очень крупное. Размеры его туловища с хвостом, как казалось, должны были быть не менее 75 см. Это сопоставимо с полной длиной руки (от плеча до кончиков пальцев) взрослого мужчины среднего роста.

По мере того, как ящерица впитывала в себя солнечное тепло, она очень медленно, буквально по сантиметру, продвигалась вперед. Только часа через полтора стали видны ее морщинистая шея и основания передних лап. Честно говоря, мы перестали надеяться, что вообще увидим животное целиком. Но наше долготерпение было, в конце концов, вознаграждено. Часов около пяти вечера шипохвост медленно покинул свое убежище и приступил к трапезе. Он медленно брел по каменистой площадке, переходя от одного полукустарничка к другому. От каждого он отрывал нижние побеги и подолгу жевал листья, прежде чем отправить их в желудок. Эту редчайшую сцену нам удалось запечатлеть на видеопленке от начала о конца.

Снова в Хайбаре