Зов чужого прошлого

Я свое обещание исполнила и стала женой. Дерево тоже было частью рода, его даже с большей любовью растили, чем собственное дитя. С замужеством быстро покончила, в одночасье сделавшись единственной в мире вдовой древесного мужа. Он благородно освободил меня от силы защитного круга, я его – от мучительной смерти, перерезав бинты. Сколько бы оно само увядало?

От быстрого бега задыхалась, но и не думала сбавлять шаг. Утром меня уже не будет в поселении. Луна освещала дорогу, а та надежно вела вниз, разветвляясь на убегавшие к другим домам тропинки.

Глава 16

Харчевня скромно приткнулась с краю тропы. Мужчина уперся руками в ее стену и прислонился головой. Сейчас он зайдет внутрь и попросит еды. Она нужна ему, чтобы продолжить путь. Пройти осталось немного, он чувствовал, но нога разнылась, а желудок уменьшился до размеров наперстка. Когда он наполнял его в последний раз? Сложно вспомнить. Но если бы не досадная слабость тела, мог уже найти девушку, потому что зов влек сюда. Маг был уверен, поскольку сам его создал. Капля крови на кончике ножа помогла узнать направление.

Отдыхать, пока не достигнет цели, не в его правилах, но, преодолев весь долгий путь, он, кажется, превысил физический предел, за который даже ему было не шагнуть. Пока очнулся в расщелине, где повезло оказаться не на острых камнях, а на ворохе опавшей листвы и старой хвои, пока отогрелся, зарывшись точно в кокон, потерял время. Затем начал подъем, отыскивая дорогу. Пил стекавшую по камням воду, а в одном месте нога соскользнула с мшистого валуна, и он сорвался. Хорошо, успел ухватиться в полете за торчавший корень, умудрился ничего не сломать, только вывихнул ногу. Пришлось вправлять. Затем снова полз вверх и отыскал тропу. Шел по ней бесконечно долго. Так сколько минуло? Дней пять? Вода была, он собирал ее в найденную засохшую тыкву, из которой сделал типлор[12]. Едой служила горная ягода, съедобные клубни растений, молодые побеги катрана. Один раз нашел среди скал гнездо, оказавшееся пустым. Иногда птица пролетала над головой, однако начать охоту тоже требовало времени, а его не было. Мужчина точно не знал, куда забросило Сэйну.

Солнце давно встало, а теперь снова клонилось к закату. Ужасно хотелось остановиться и присесть, а лучше прилечь, но я шла. Шла и шла. Практически валилась с ног от усталости, однако если упаду, все равно поползу вперед, а пока брела, спотыкаясь.

Результатом долгого побега стал увиденный на краю широкой тропы домик. Над дверью была выбита надпись «Харчевня», и я предположила, что она означала отдых. Ни забора вокруг, ни второго этажа или чердака с комнатами под крышей здесь не оказалось. Не постоялый двор близ города у оживленной дороги, но какая разница, если там можно попросить воды? Всего лишь глоточек, один глоточек! Я забыла взять ее с собой, когда сбегала.

Ясно, что в нормальном состоянии опасно соваться в незнакомое место, но где была моя вменяемость сейчас? Перед глазами маячила надпись «Харчевня», и я видела только буквы да темную со сколами дверь. Шла на нее, подобно тарану, не глядя под ноги, и споткнулась о камень. Полетела вперед, собираясь проломить дверь лбом, а врезалась во что-то иное. Тоже твердое, но определенно не дерево. Эта безликая тень шагнула от стены, преградив путь, а точнее оборвав мой полет. Я отшатнулась и выровнялась, стиснув ладони. Подняла кулаки, собираясь оттолкнуть препятствие. Довольно с меня тайлов![13]

Кулаки разжались медленно, а руки опустились. Мне пришлось отступить. И еще на один шаг. Проклятый камень подвернулся снова, я взмахнула руками, но устояла и зажмурилась.

Мираж. Солнце напекло голову.

– Сэйна.

Слуховые галлюцинации. Я зажала уши ладонями и помотала головой. Только вытряхну из нее бред и пойду дальше. Мне совершенно нельзя сдаваться сейчас.

Совсем чуть-чуть приоткрыла глаза – не исчез. Стоял напротив. Надо дотронуться, тогда и испарится.

Несмело вытянув руку, осторожно ощупала прямой нос, высокие скулы и потрескавшиеся сухие губы. Отдернула пальцы. Проверенный способ никогда не срабатывал с этим мужчиной. А мозг тем временем оценивал информацию, сопоставлял голос, фигуру, рост, и мне уже начинало казаться, что совершенно безразлично, напекло солнце голову или нет.

Он точно живой? Что, если не дотрагиваться, а сразу обнять? Целиком?

Трижды проклятый камень попал под ногу, а маг, наверное, решил, что разучилась ходить, когда не дал упасть снова. Но я лишь собиралась убедиться, что он точно реален, а не замерз неизвестно где. Только шею резко сдавило. Ожерелье, которое не снялось даже после побега, припомнило, как было подарено не деревянным супругом, но живым тайлом. Слова женщины, заявившей, будто не захочу уйти от жениха, обрели иной смысл. Мало какая девушка задумается о другом, если рискует получить удушье.

У меня потемнело в глазах. Ошейник предупредил, а не наказал, как при попытке переноса, и мне удалось прохрипеть.

– Не прикасайся.