Зов чужого прошлого

– Он маг. Сила и мощь. Есть эскорино, которые прикрывают спину, а кардинал идет впереди. Он представляет императора и ведет переговоры с его позволения, предупреждая малейшую угрозу. Слушает, о чем говорят послы тех государств, что ненавидят империю владыки, отправляется на встречи, где в тени бархатных портьер кроются опасности. Его долг узнавать заранее, откуда придет угроза.

– И это уподобляет его святому.

– Ари, он живой человек. Не обожествляй его. И у кардинала есть слабости.

– Не говори гадостей о нем, Эллина, я не желаю слушать.

– Ох, малышка, – она покачала головой. – Хорошо. Считай, разговора не было. Только запомни мои слова.

– Запомню.

Я очнулась, ощутив непомерную тяжесть на груди. Она будто вытянула из оков сна и вернула к реальности. Кожа горела, мысли смешались. Я все еще пыталась говорить с давней подругой, а надо мной нависли какие-то лица. Все незнакомые. Двое бородатых мужчин и женщина с изможденным лицом.

– Кто вы?

– Очнулась. Я ж говорил!

– И не отморозила ничего.

Первыми заговорили мужчины.

– Ну-ка, отойдите, – женщина вдруг замахала на них руками. – Успеете насмотреться. В чувства привели, так не наседайте.

Она присела на край очень жесткой кровати и принялась отирать мое лицо влажной тряпкой.

– Мы тебя отогрели, а ты не просыпалась. Вроде живая, но добудиться никак. Говорить можешь? По-нашему говоришь?

Я кивнула, хотя еще не успела сообразить, стоит ли признаваться в знании всемирного. Наверное, стоит, раз спасли.

– Вот и отлично! – обрадовалась женщина. – Вы, южанки, часто только на своем лопочете. Неудивительно, конечно, раз мужики за вас все решают. У нас, в горах, иначе. Женщина в доме – хозяйка, а муж за его пределами – владыка. Ты как в ущелье оказалась? Мы уж напридумывали всякое. Сбежала от кого? Или кто на смерть обрек? Муж есть?

То количество вопросов и шума, который производил женский голос, провоцировало стук молоточков в висках, я на все покачала головой. Однако это не слишком помогло скинуть давящую тяжесть и прояснить мысли.

– Нет у нее мужа, видали? – непонятно чему обрадовалась женщина, а мужчины сразу подступили ближе.

– А мы тебя спасли, понимаешь? – наклонилась она, и я попробовала принять вертикальное положение, чтобы отодвинуться подальше к стене, как перед глазами потемнело. Прижала пальцы к лицу, вдыхая глубоко. Кислый запах, исходящий от женщины, спровоцировал приступ дурноты и прибавил чуточку сил отодвинуться.

– Надо отблагодарить. Отблагодаришь?

Она вновь приблизилась, а я зажала рот ладонью и кивнула.

Женщина довольно потерла руки и отклонилась.

Стихии! Вовремя. Только чем их отблагодарить? Серебряным защитным браслетом? Золотым кулоном, который на самом деле дневник? Я коснулась запястья, ощутив накопитель, и потянулась к шее, но раньше, чем шнурок, мои пальцы нащупали гладкий металл чужого украшения.

– Подарок! Вот от него, – сказала женщина, указав на одного из мужчин помоложе.

Я недоуменно посмотрела на гордо подбоченившегося парня.

– Только надели, вытянул тебя из сна. – Она впихнула в руки теплый кувшин, приятно согревший ладони. – Выпей, полегчает, а то зеленая вся.

Я с трудом удержала посудину. Ладони тряслись, тело болело, кожа горела. Запах скисшего молока ударил в нос, опять вызвав дурноту, и меня вывернуло. Кувшин упал сверху и разбился.

– Э-э-э, – протянула женщина.

– Простите, – первое, что удалось выговорить.

– Совсем слаба? Ну да ладно. Окрепнешь. Защита рода поможет. – Она поднялась и направилась к ведру в углу комнаты, с кряхтеньем наклонилась к нему, охнула и потерла поясницу. Двое бородачей даже не шевельнулись.

– Я могу… отблагодарить… серебром.

Слова дались тяжело. Дурнота отступала, а потом опять накатывала волнами, но я вытянула руку с браслетом.

– Да на что он нам? – ответила женщина, приступая к уборке. – Взнос за жену отдать? Еще куда ни шло. Только на что нам теперь малолетку выкупать да самим растить, коли вот она – невеста взрослая.

– Кто невеста?

– Ты. Я ж говорю, защита рода тебя вылечит, поскольку невеста теперь.

– Чья?

– Сына моего, – она снова махнула рукой в сторону низкорослого крепыша, который опять подбоченился. – Замуж за него пойдешь.

– Зачем?

– В род наш войдешь, женой станешь, тем и отблагодаришь. Сама же согласилась. Вот и ожерелье новобрачной твое согласие уловило. Не захочешь теперь с женихом расстаться.

– Не захочу?

Да, я демонстрировала поразительное скудоумие, хотя мне все подробно разъясняли. Вот только объяснения казались полным бредом.

– В горах ценности иные, понимаешь? Взрослые невесты на вес золота. Племена кругом бедные, жизнь суровая, потому дорого обходятся. Только боги сами распорядились, удачу послали.

И пока я пыталась переварить сказанное, женщина закончила убирать беспорядок на полу и достала глубокую миску. Она зачерпнула из деревянной кадки, налила в новую посудину, а затем поднесла мне.

– Надо выпить, а тож еще долго не отпустит.