Зов Ктулху

Вопрос культа по-прежнему пленил меня, и порою у меня случались видения личной славы в связи с исследованием его происхождения и связей. Я посещал Новый Орлеан, говорил с Леграссом и другими участниками того налета, видел страшный образ и даже опрашивал тех из заключенных полукровок, кто еще был жив. Старик Кастро, к сожалению, несколько лет назад умер. То, о чем мне тогда поведали в таких красках из первых уст, пусть оно и служило не более чем обстоятельным подтверждением записей моего деда, взволновало меня вновь; и я почувствовал уверенность, что очутился на пути к весьма подлинной, весьма тайной и весьма древней религии, чье открытие превратило бы меня в видного антрополога. Я по-прежнему придерживался безусловного материализма, каковой мне хотелось бы сохранить и поныне, и я с почти необъяснимым упрямством отбросил заметки о снах и вырезки о диковинах, собранные профессором Эйнджеллом.

Что я начал подозревать и в чем ныне, боюсь, убежден, так это в том, что смерть моего деда была вызвана вовсе не естественными причинами. Он упал на узкой улочке, поднимающейся на холм от старинной набережной, кишащей нездешними выродками, после того как его толкнул какой-то негритянский матрос. Я не забыл о помесях и морских исканиях среди культистов Луизианы, поэтому не удивлюсь, если выведаю о тайных средствах и ядовитых иглах, столь же беспощадных и столь же древних, как и известные загадочные обряды и верования. Леграсса и его людей действительно не тронули, однако один моряк из Норвегии, который кое-что видел, мертв. Разве не могли подробные расспросы, что вел мой дед после добычи сведений от скульптора, достигнуть злых ушей? Я полагаю, профессор Эйнджелл погиб потому, что слишком много знал, или потому, что, весьма вероятно, мог узнать. Уйду ли я за ним вслед – еще лишь предстоит увидеть, но и теперь мне известно немало.

III. Безумие с морей

Если бы небеса когда-нибудь возжелали одарить меня благом, то таковым было бы полное устранение последствий той случайности, которая навела мой взгляд на отогнувшийся краешек расстеленного на полке листа. В нем не было ничего особого, что привлекло бы мое внимание, пока я занимался своими повседневными делами, поскольку это был старый номер австралийского журнала «Сидней Буллетин» за 18 апреля 1925 года. Он ускользнул даже от конторы, которая в период ее выхода алчно собирала материалы для исследования моего деда.

Я в значительной степени отказался от изысканий о том, что профессор Эйнджелл называл «культом Ктулху», и пребывал в гостях у своего ученого друга в Патерсоне, Нью-Джерси, хранителя местного музея и видного минералога. Когда я осматривал запасные образцы, грубо расставленные на полках в задней комнате музея, мой взгляд привлекла необычная фотография на старом газетном листе, расстеленном под камнями. Это был упомянутый мною «Сидней Буллетин», поскольку мой друг имел обширные связи во всех мыслимых зарубежных странах; на полутоновом изображении был представлен отвратительный каменный идол, почти неотличимый от того, что Леграсс нашел на болотах.

Нетерпеливо освободив лист от его бесценного содержимого, я осмотрел внимательно заметку и был разочарован, обнаружив, что она имеет лишь умеренную длину. Однако то, что она внушала, представляло необычайное значение для моих угасающих поисков; и я осторожно оторвал ее для немедленных мер. В ней сообщалось следующее:

Найдено таинственное брошенное судно.

«Вигилант» прибыл с неуправляемой новозеландской яхтой на буксире. На борту обнаружены один выживший и один погибший, а также вооружение. История отчаянной морской битвы, приведшей к гибели. Спасенный моряк отказался сообщать подробности странного происшествия. Среди его вещей найден неизвестный идол. Будет проведено расследование.

Грузовое судно «Вигилант» компании «Моррисон», направляясь из Вальпараисо, прибыло сегодня на свой причал в Дарлинг-Харбор, приведя на буксире пораженную и потерявшую управление паровую яхту «Алерт» из Данидина, Нов. Зел., замеченную 12 апреля на 34° 21´ ю. ш., 152° 17´ з. д., с одним выжившим и одним мертвым на борту.

«Вигилант» вышел из Вальпараисо 25 марта и 2 апреля существенно отклонился от своего курса на юг ввиду исключительно сильных штормов и волн-убийц. 12 апреля брошенное судно было замечено, и хотя оно выглядело покинутым, при выходе на борт на нем обнаружился один выживший в полубредовом состоянии и один мужчина, очевидно бывший мертвым более недели. Выживший сжимал в руках жуткого каменного идола неведомого происхождения, примерно в фут высотой. Относительно природы идола представители Сиднейского университета, Королевского общества и музея на Колледж-стрит выразили совершенное недоумение, тогда как выживший заявил, что нашел его в рубке яхты, в непримечательном резном алтаре.