Зов пустельги

В этих словах таилось глубокое бесконечное горе от потери любимого человека. Марк был разбит. Ни к чему говорить, что как только Марк остался без покровительства Лари, Шпала незамедлительно начал вымещать всю ярость, накопленную за эти года невозможностью подступиться к ангелу. Он собирал компанию из четырех, а то и из шести отморозков, которые избивали Марка до полусмерти. Марк физически не мог дать отпор такому количеству противников. А Шпала знал, что останься он в поединке с ним один на один, то, несомненно, бы проиграл.

Побои длились в течение года. Бесконечная череда переломанных костей и палат, где его выхаживали ради того, чтобы он снова был избит. Равнодушие или боязнь мести со стороны интернатовской шпаны заставляли взрослых обходить конфликт стороной. Они считали дни до выпуска Шпалы из интерната, и это все, на что они были способны. Но, к счастью, Марк сам избавил их от неудобной ситуации.

– Как ты думаешь, ангелы умеют мстить? – спросил Марк, присев на кровать, разглядывая интернатовскую спальню.

– Я думаю, нет. Ангелы олицетворяют всепрощение, отпускание обиды. Они не должны мстить, – размышлял Марк, – потому что если уж невинные ангелы предрасположены к мести, тогда в этом мире, вообще, нет ничего хорошего. Ведь так?

Нина молчала. Она хотела выслушать мысли Марка, не перебивая.

– Но в таком случае возникает противоречие. Получается, я – далеко не ангел…

В ту же секунду спальню охватил яростный огонь. Языки пламени с грохотом выбили стекла в окнах, Нина даже рефлекторно пригнулась, словно осколки могли поранить ее в этом мире. Где-то в коридорах слышались детские крики и плач.

– Валери, прыгай! Прыгай, не бойся! Я поймаю тебя! – кричал невидимый мужчина внизу.

Плач, стоны, паника и всепожирающий беспощадный огонь, не делающий различий между взрослым и ребенком.

Нину охватило отчаяние. Она не могла поверить. Марк! Не может быть! Ты не мог этого сделать! Ведь ты всегда такой добрый и мягкий! Как же так? Как же тебя должно быть измучили в этом месте?!