Зов пустоты

— Официально? — Дареаль уставился на меня тяжелым, пронзительным взглядом. — Политика, Полли. Тейнер пытался обвинить Виктора в попытке восстановить монархию. Вы же знаете, что Виктор — дальний родственник королевской семьи? Скажем так, непрямой потомок?

— Я что-то такое читала, — припомнила документы архива.

— То-то же. Прошло пятьдесят лет, а при слове «монархия» у магистров до сих пор поднимается шерсть на загривке. Магистрат — это власть. Неудобная, но все же.

— Почему неудобная?

— Посудите сами, Полли. То ли один маг, который управляет тремя видами силы, то ли три мага, которых выбирают артефакты, и которым надо как-то договариваться между собой, даже если они терпеть друг друга не могут. Занятно?

— Да.

— О том и речь. Например, Эйлеан иногда даже не здоровается с Кернером, а Кернер всегда терпеть не мог Таймуса, но им приходилось действовать слаженно, чтобы поддерживать баланс. Сейчас без Таймуса дела в магистрате обстоят неладно. Он все-таки был стар и мудр, а эти два мальчишки меряются носами.

Я улыбнулась. Представила магистров тьмы и пустоты с линейкой в руках, измеряющих, чей нос длиннее. Когда-то в Гарандии существовало поверье, что чем длиннее нос, тем больше ум.

— Вот и получается, что Тейнер открыто объявил Вейрана государственным преступником, — вернулся Дареаль к нашей теме. — Тот забрал сына, жену и уехал. Мне тогда было лет семнадцать, я еще оканчивал высшую школу дознания и защиты, когда поднялась шумиха. Мы даже разбирали это дело, как пример.

— И чем все закончилось? — Я пыталась понять, как же графу Виктору тогда удалось выйти сухим из воды.

— Тейнер так и не смог доказать вину Вейрана. Вскоре об этой истории позабыли, и граф спокойно вернулся домой. А еще несколько лет спустя магистр тьмы умер при странных обстоятельствах. Тогда многие говорили, что это Вейран отплатил за свою обиду, но, опять-таки, никто ничего не смог доказать, и состава преступления не обнаружено.

Я задумалась. В чем бы ни была причина конфликта графа и магистра, дело выглядело странно. Может, и сейчас кто-то решил, что Вейраны хотят получить власть? Если рассудить, у них было бы на это право, если бы не существовало магистрата. А может, Виктор и хотел?

Откуда мне знать? Избавились ведь не только от него, а и от Анри. И Фил едва не стал жертвой этой бойни. Хотели прервать род? Опасный…

— Время. — Герцог взглянул на часы. — Идемте, Полина. После допроса у меня еще много работы.

Я сбегала в комнату, переоделась, накинула ту самую накидку, которую использовала на суде, чтобы не привлекать внимание. Дареаль оценил мой внешний вид и усмехнулся.

— Такое чувство, что вы готовились, — заметил он. — Что ж, Полли, давайте сразу обговорим условия. Вы не вмешиваетесь в ход допроса и на некоторое время превращаетесь в немую. Идет?

— Да, — без колебаний ответила я.

— И не пугаетесь, что бы вы ни увидели.

Сразу стало не по себе. Зачем Дареаль вообще разрешил мне присутствовать? Чтобы доказать свою добрую волю? И готовность сотрудничать? Мне виделось именно так. Но я готова была пойти и за самим темным богом, если бы это помогло добраться до истины.

Поэтому без сомнений села в знакомый черный экипаж. Как все-таки быстро привыкаешь к подобным вещам — всего пару дней назад я не подошла бы к экипажу и на пушечный выстрел, а уже сегодня готова была ехать в нем вместе с человеком, которого должна ненавидеть.

Экипаж тронулся. За окнами поплыли столичные улочки. Поймала себя на мысли, что начинаю ненавидеть этот город, такой чистый и прилизанный, но скрывающий сплошную тьму.

— Светлый артефакт так и молчит? — спросила, чтобы развеять воцарившуюся тишину.

— Молчит, — Дареаль склонил голову. — Занятно, да? Мне кажется, Таймус недаром уговаривал Вейрана разорвать помолвку и посвятить себя светлой магии. Он хотел, чтобы Анри унаследовал его пост. И я не удивлюсь, если артефакт будет молчать и дальше.

Я поняла, что Дареаль имел в виду. Если преемником Таймуса должен был стать Анри, то, пока он жив, у нас не будет светлого магистра.

А экипаж остановился у домика на окраине столицы. Здесь не было огромных особняков и величественных садов или парков, только ряды бедных домишек. Паскуаль затаился тут?

Почему? Опасается чего-то?

— Признаюсь, найти нашего свидетеля было непросто, — сказал Дареаль. — Идемте, Полина, пока мышка не почуяла кошек.

По спине пробежала дрожь, и я сразу ощутила мышкой себя. Маленькой и беспомощной, которая рискнула дернуть кота за усы. То ли Дареаль заметил мое замешательство, то ли просто был вежливым человеком, но он тут же предложил мне руку, и я хотя бы не рисковала упасть. Мы замерли перед покосившимся домиком. Герцог ободряюще улыбнулся мне — и трижды громко постучал.

Каждый удар отозвался в сердце. Я приказала себе успокоиться. Не затем я пришла, чтобы развернуться и уйти. Шевельнулась занавеска на окне. Уверена, нас увидели. Заметил это и Дареаль.