Зря ты приехала

– Ничего, – ответил я.

Не сказав больше ни слова, Уайатт сел в патрульную машину и задним ходом выехал с подъездной дорожки.

Я понятия не имел, что он теперь собирается делать, но знал, что дело дрянь.

Выехав на дорогу, он включил фары и сирену и с визгом шин умчался в сторону Дюбуа.

Покачав головой, я повернулся к Грейс.

– Спасибо, что заступилась за меня.

Она показала на мою щеку.

– Тебе нужно приложить лед.

– Здесь все в порядке? – Альберт стоял на крыльце с двумя бутылками пива в руках. – Я слышал крики.

Грейс кивнула и взяла у него одну бутылку.

– Все хорошо.

Они чокнулись и сделали по глотку.

Я подумал, что сейчас самое подходящее время рассказать Грейс обо всем, но эта мысль быстро испарилась. Дела шли на лад, и я не хотел, чтобы какая-нибудь глупость вроде правды все испортила, поэтому просто улыбнулся и присоединился к этим двоим.

* * *

Пузырьки пива покалывали мой язык, а может, это покалывание вызывала Грейс. Она села рядом со мной и принялась за свой сэндвич с ветчиной и сыром. Почему-то, выпив пива с Альбертом на веранде, она ко мне потеплела и даже позволила приготовить ей поесть.

Небо было похоже на акварельную картину – смесь голубого, желтого и розового цветов, – но его красота меркла по сравнению с красотой Грейс. Она покачивалась взад-вперед в скрипучем деревянном кресле-качалке. Мы снова разговаривали о свиданиях, о том, как узнавать друг друга, о пристрастиях и антипатиях, о надеждах и мечтах и тому подобном. Это было здорово, по-настоящему здорово.

– О чем ты больше всего сожалеешь? – спросила она, отнимая бутылку от губ.

Жидкость поблескивала на ее губах, так и напрашиваясь на поцелуй. Но я сопротивлялся желанию ее поцеловать.

– О том, что уехал отсюда, – сказал я. – Но жалею и о том, что сюда вернулся.

Грейс наклонила голову к плечу.

– Почему?

– Уехав, я почувствовал себя животным, вырвавшимся из клетки. Я почуял вкус свободы и понял, что мир совсем не такой, каким я его себе представлял. А потом меня, так сказать, заперли обратно в клетку.

Я взглянул на Грейс. В моих словах не было особого смысла, но она все равно кивнула.

Потом приподняла бровь.

– Ты же сдаешь комнаты через Airbnb не ради денег, верно?

Может, она действительно меня раскусила.

Я покачал головой и выпил.

– Нет, не ради денег.

– Почему ты мне солгал? – спросила она, ставя свою пустую тарелку на стол между нами.

– Как ты узнала, что я лгу?

– Неважно как. Важно, почему ты солгал.

Грейс не сводила с меня глаз. Должно быть, она все это время внимательно наблюдала за мной.

Я глубоко вздохнул и вместе с выдохом выложил часть правды.

– Я солгал, потому что мне было стыдно. Страховка моих родителей оставила мне много денег, но я быстро понял, что деньги еще не все. Поэтому я зарегистрировался на Airbnb – просто потому, что мне было одиноко.

Я кинул на нее быстрый взгляд. Грейс поджала губы и опустила подбородок. Думаю, она сочувствовала мне.

Мы посидели несколько мгновений, раскачиваясь взад-вперед и глядя на пруд и зеленое пастбище за ним. Нельзя было допустить, чтобы на этом разговор закончился.

– А как насчет тебя? Какое твое самое большое сожаление?

– У меня их нет.

– Чушь собачья.

– У меня их правда нет. Если случилось что-то хорошее, я этим наслаждалась. Если случилось что-то плохое, я извлекла из этого урок. Я не могу постоянно сожалеть о своих поступках, ведь мои поступки сделали меня мной. – Она вздернула подбородок.

– Ты – это нечто, – сказал я, делая глоток.

– Нечто хорошее?

– Думаю, не имеет значения, хорошая ты или плохая, потому что я не могу сожалеть о тебе. Ну, согласно твоей логике.

Я ухмыльнулся, бросив на нее быстрый взгляд, а после уставился на заходящее солнце. Оно отражалось в пруду, делая его похожим на стекло.

– Ты дразнишь меня, Келвин?

– Конечно, нет. Я бы никогда не стал тебя дразнить.

Она рассмеялась.

Мы вернулись к шестому дню, как будто седьмого дня не было вовсе. Мы снова флиртовали. Мы разговаривали по душам. Думаю, она смогла увидеть свою будущую жизнь со мной. Я бы отгородился от остального мира, лишь бы быть с Грейс Эванс.

– Что там с моей машиной? – спросила она.

Вопрос был подобен удару в живот. Она всегда спрашивала о своей чертовой машине, на которой смогла бы от меня уехать.

– Она будет готова завтра.

Я говорил без энтузиазма, словно читая инструкцию по эксплуатации.

Сетчатая дверь открылась и с громким стуком снова закрылась. Альберт вышел из дома шаркающими нетвердыми шагами. Его лицо раскраснелось, волосы в одних местах сбились, а в других торчали во все стороны. То ли он дремал, то ли еще выпил.

– Привет, Келвин. Я тут выпивал. – Вот и ответ. – У меня закончился «Джек». Ты не мог бы отвезти меня в город?

Я слегка прищурился.

– Я тут вроде слегка занят.

Грейс собрала пивные бутылки и пустые тарелки.

– О, просто отвези его в город. У нас все равно кончилось вино.

Я нехотя поднялся с кресла. Зря я позволил ему здесь остановиться.

– Отлично. Я быстро.

Прежде чем я успел струсить или сдержаться, я быстро поцеловал Грейс в лоб. Она не отстранилась.

– Спасибо, Грейс. – Альберт, одарив ее улыбкой, спустился по ступенькам и пошел к грузовику.