Зря ты приехала

– Стоит ли нам поощрять его вредные привычки? – прошептал я Грейс в последней отчаянной попытке не оставлять ее.

– Он старик. Пусть у него будут те маленькие радости, которые еще остались, – сказала она. – Кроме того, вредные привычки не всегда так уж плохи.

– Ты слишком добра.

Когда я наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, она повернула голову, и наши губы соприкоснулись. Ее губы были теплыми и мягкими, как подушка летом.

Грейс отстранилась, и мне осталось только улыбнуться.

– Скоро вернусь.

– Лучше иди. Альберт ждет. – Она махнула в сторону машины.

Альберт уже сидел на переднем сиденье, опуская стекло со стороны пассажира. Я кивнул и направился к грузовику, оглядываясь на Грейс.

Мне не хотелось отводить от нее взгляд. Некоторые люди просто притягивают к себе, и она была из таких людей.

Грейс

После того как Келвин уехал, я как-то случайно очутилась в конце коридора и пристально посмотрела на дверь с висячим замком – ту, что вела в запретный подвал.

Келвин будет отсутствовать полчаса, не больше. Я сделала пару шагов к двери, решая, стоит ли заглянуть туда. Есть ли у меня на это время? Келвин уехал уже десять минут назад. Важно ли, что хранится там, внизу? Изменит ли это что-нибудь? Или мне стоит думать только о том, как пережить следующие два дня?

Всего два дня. Сорок восемь часов. Две тысячи восемьсот восемьдесят минут. И потом все останется позади.

Я надеялась, что Келвин понял: наши отношения не вечны. Ничто не вечно… даже сама жизнь.

Но я сомневалась, что он это знает или принимает. Он смотрел на меня так, словно я была началом и концом всего. Никогда, проклятье, я бы никогда тут не осталась. Но даже маленькая надежда может завести человека далеко. Мне просто требовалось убедиться, что мою машину починят к завтрашнему дню, чтобы я могла отправиться в путь послезавтра ни свет ни заря.

Стук во входную дверь заставил меня вздрогнуть. Я прошла через гостиную и помедлила, прежде чем открыть. В дверь ударили кулаком, и я подпрыгнула, задержав ладонь над ручкой. Не успела я ее повернуть, как дверь распахнулась, и в комнату, спотыкаясь, вошел Джо.

Я быстро попятилась, чтобы быть от него подальше. Его одежда была в грязи и пыли, нижняя губа распухла, из носа текла кровь, а под глазом расплывалось то, что наверняка превратится в синяк.

– Джо? Что с тобой случилось?

Он дотронулся до губы, посмотрел на окровавленный палец и улыбнулся. Пошатываясь, прошел в гостиную и остановился перед висящим над диваном зеркалом в деревянной раме.

– Черт, он здорово меня отделал, – сказал Джо, крутя головой. Дотронулся до скулы и поморщился.

– Кто это сделал?

Он не ответил, а просто начал смеяться как сумасшедший.

Я поспешила на кухню, схватила тряпку и сунула под холодную воду. Потом достала из холодильника пиво и открыла крышку.

Вернувшись в гостиную, я обнаружила, что Джо развалился на диване. Он с благодарным кивком взял у меня тряпку и пиво, отхлебнул из бутылки и вытер кровь с лица тыльной стороной ладони.

У меня в голове крутились слова Шарлотты: «Надеюсь, Джо удержит тебя здесь навсегда».

Отступив на пару шагов, я спросила:

– Где Келвин?

Джо стиснул зубы, потом сказал:

– Он только что выехал в город. Скоро вернется.

Я села в кресло, стоящее наискосок от дивана, подальше от Джо. Его налитые кровью глаза оглядели гостиную и остановились на мне.

– Это сделал Келвин.

– Что? Когда?

Когда он успел? Он уехал с Альбертом и отсутствовал не больше двенадцати-четырнадцати минут.

– Когда сказал Уайатту, что я переспал с Шарлоттой.

Джо рассмеялся и отхлебнул еще пива.

Я с трудом сглотнула. Это я рассказала Уайатту, а не Келвин. Я постучала пальцами по колену и покусала свои обломанные ногти.

Джо покачал головой.

– Вообще-то я даже не помню, как с ней переспал. Она пришла в таверну, сказала, что хочет поговорить, а потом набросилась на меня. Остальное я действительно не помню.

Я скрестила руки на животе. Хоть бы сейчас вошел Келвин! Он сделает для меня все что угодно, пока думает, что у нас есть надежда. Почему его никогда не бывает рядом, когда дела начинают принимать дурной оборот?

– Как бы то ни было, Уайатт примчался и набросился на меня. Сказал, что знает обо мне и Шар, – засмеялся Джо. – Мой брат, золотой мальчик, снова меня подставил.

Подняв ногу, он пнул кофейный столик. Я слегка подпрыгнула в кресле. Хищники упиваются чужим страхом.

– Он рассказывал тебе о наших родителях?

Я кивнула.

– Да, я слышала о пожаре.

Джо снова рассмеялся вымученным, пугающим смехом.

– В нашей семье пожар случился задолго до того, как вспыхнул в этом доме.

Я подалась вперед.

– Что… что ты имеешь в виду?

– Наш отец был скверным человеком, жестоким и пьющим. Келвин сбежал и отсутствовал несколько лет. Я был счастлив, что кто-то наконец убрался из этого города. Ну а я остался и работал на ранчо каждый день, но старался не путаться у отца под ногами. Таким образом, в доме остался только один человек, над которым отец мог измываться, – мама.

– Мне жаль, – сказала я и провела пальцем по толстому шраму на колене, чтобы чем-то занять руки.