Зуб акулы

Прямо на земле продавцы разложили кучками финики, гранаты, яблоки, красный перец и ячменные лепёшки. В засаленных ящиках лежала жареная саранча. На мангалах дымилась и шипела баранья печёнка. Тут же торговали старой одеждой, бусами, медными браслетами; парикмахер брил простым ножом голову бородатому мужчине.

Мальчики долго смотрели, как ловко работает парикмахер. Вытерев грязной тряпкой израненную голову одного клиента и получив деньги, он начал торговаться с другим, у которого болел зуб.

— Плати вперёд! — говорил парикмахер. — Потом от боли ты не захочешь платить!

Получив деньги, парикмахер достал заржавленные плотничьи клещи и, упёршись сидевшему на корточках пациенту коленом в грудь, довольно ловко вырвал больной зуб. Приводя в свидетели аллаха, что он совсем не жадный, он на всякий случай вырвал ещё один зуб.

— Вырасту, стану парикмахером! Видите, сколько он зарабатывает? — с завистью буркнул Барек.

Теперь парикмахер доказывал толстому, в засаленном бурнусе арабу, что во всей Африке никто лучше его не сумеет пустить кровь, и снова призывал в свидетели аллаха, закатывая глаза к небу.

— Один аллах знает, сколько я спас людей от солнечного удара и смерти! — говорил парикмахер, вынимая из мешка бамбуковую трубку и нож.

Усадив толстяка на корточки, он сделал ему глубокий крестообразный надрез на затылке и, приложив трубку к ране, стал высасывать и отплёвывать кровь.

— Нет, не хочу быть парикмахером! — брезгливо поморщился Барек.

Издалека потянуло запахом жареного мяса, и голодные мальчики невольно пошли в ту сторону. Но стоять и смотреть, как едят другие, было ещё мучительней. Понимая это, Али повёл товарищей прочь, к толпе, собравшейся вокруг кого-то. Протиснувшись вперёд, они увидели круглую, обшитую материей корзину, в которой заклинатели держат змей, и над ней высокого человека с густой копной седых волос. Заклинатель змей говорил, но его красивое бронзовое лицо казалось неподвижным. Только под чёрными мохнатыми бровями гневно блестели стального цвета глаза.

— Арабы!.. Братья по крови, земле и несчастью… Любовь, ненависть и страх владеют вашими сердцами!..

Люди слушали, словно застыв на месте.

— Любовь и ненависть заставляют человека делать большие дела!.. А страх — большие и маленькие подлости!

Наступила полная тишина, потом все зашевелились и заговорили. Заклинатель поднял к небу руки, и все умолкли.

— Вырвите из своего сердца страх, который льва может сделать шакалом, а орла — пугливой вороной!..

В толпе послышался смех… но сразу смолк.

— Есть ещё львы в горах Атласа[2], а орлы — в долинах и у моря…

Подошли двое полицейских и, растолкав зрителей, стали в первом ряду, широко расставив ноги.

Не обратив на них никакого внимания, заклинатель продолжал:

— Совсем недавно орлёнок-араб, сын и внук араба, бросился с ножом в море и убил громадную акулу, чтобы спасти брата!

Барек замахал руками и хотел закричать, что этот мальчик здесь, но Али зажал ему рот.

— Довольно болтать! Показывай свой номер или убирайся к чёрту! — завопил полицейский.

^{Усевшись на землю, заклинатель снял с корзины крышку и заиграл тягучую, однообразную мелодию.}

— Если не хочешь, чтобы я тебя посадил за решётку! — добавил другой.

— Подождите, я вам покажу! — спокойно ответил заклинатель.

Усевшись на землю, он снял с корзины крышку и заиграл тягучую, однообразную мелодию.

Все взгляды были обращены на круглое тёмное отверстие в корзине. Звуки флейты становились всё громче, и вот появилась голова, затем — блестящее туловище змеи. Оно поднималось вверх, всё удлиняясь. Плоская треугольная голова начала раздуваться, и на ней стали видны громадные чёрные круги.

Заклинатель сидел совсем близко от раскачивающейся из стороны в сторону очковой змеи. Казалось, один молниеносный удар — и человек начнёт корчиться в ужасных мучениях, отравленный ядом, от которого нет спасения.

Но нет, он всё играл, постепенно приближая к змее своё лицо. Казалось, что человек и змея смотрят друг другу в глаза. Внезапно заклинатель вытянул правую руку, схватил змею у самой головы и поднял её в воздух. Обвившись вокруг голой, жилистой руки, змея злобно шипела, открыв пасть с двумя торчащими вперёд ядовитыми зубами.

Взяв в левую руку медную пиалу, заклинатель стал обходить зрителей. Зазвенели падающие в пиалу монеты. Заклинатель остановился перед жандармами и протянул им пиалу. Но жандармы, привыкшие только ругаться, бить и арестовывать, стояли, заложив руки за спину, ожидая, когда заклинатель пройдёт, и ничего не собирались давать.

— От укуса этой змеи верблюд издыхает через три минуты! — улыбаясь, сказал заклинатель жандармам и вместо левой руки, в которой была пиала, протянул вперёд правую, с шипящей змеёй.

Жандармы побледнели и попятились, но стоящие за их спиной арабы, как назло, не расступились.

— Не бойтесь!.. Всего несколько монет! — улыбаясь, наступал на жандармов заклинатель.

Вытащив деньги, жандармы собирались бросить их в пиалу, но заклинатель змей, словно не заметив этого, прошёл дальше.